Натиг Расулзаде - Ловушка

– Я еще ни разу не стрелял из пистолета, – признался Гасанов.

Он подошел ближе, чтобы не промахнуться, посмотрел на этого человека, вспомнил, как вынимал из холодных, закостеневших пальцев Айтен этот пистолет и почувствовал, как в глазах горячеют слезы. Сердце его бешено билось, рука, держащая пистолет, стала дрожать, он взялся за пистолет двумя руками. Да, этот ублюдок был прав: если ты нормальный человек, не убийца, не бандит, тебе трудно убить человека. Уже откровенно, молча плача, Гасанов отвел револьвер в сторону и выпустил все патроны рядом со своим врагом в стену дома, на уровне его груди.

Полицейский от испуга сполз на землю и так и остался сидеть с подвернутыми ногами возле кучи мусора, не сводя изумленного взгляда с Гасанова и забыв закрыть рот.

Гасанов, почти ничего не видя от слез, отбросил револьвер, отшагнул было, но тут же обернулся, вытащил из кармана и швырнул в лицо полицейскому новенький японский диктофон.

Когда он выходил из переулка, навстречу ему бежали встревоженные люди в штатском, ища своего шефа, чтобы поцеловать его в зад. Впрочем, Гасанов их плохо различал. В глазах его стояли слезы. Он вспомнил свою совсем недавнюю, столь позднюю любовь, понял, что больше никогда у него не будет ничего подобного, вспомнил свои болезни, прямо сейчас давшие о себе знать из разных точек его организма, вспомнил, что должен лечиться и вообще что-то предпринимать, чтобы жить дальше, вспомнил, что жизнь катится под уклон и теперь все может быть только хуже, чем было, и почувствовал себя вдруг очень усталым, разбитым и старым. А старым он не хотел быть. Ни за что не хотел.