Ника Ракитина - Мир Колодца Ангелов [СИ]

— Извините, Зоя Сергеевна, верхом не умею. Зоя, директор. Стас, старший воспитатель. Арсена Стахова, — церемонно представил Алексей.

Стас выронил фонарь и поймал его у самой земли:

— Арсена Стахова? Та самая?! Офигеть!

— Ста-ас! — укорила Зоя.

— А я обещал! — захохотал Алексей. Похоже было, эти трое давно и прочно знакомы.

— Что же мы? Проходите! — директор гостеприимно распахнула руки. — Будем пить чай.

— А репортаж? — поинтересовалась Арсена ядовито, возмущаясь коварством Конта.

— В процессе, — Стас взял Арсену под локоть, присвечивая ступеньки фонарем. — У нас традиция: расслабиться после отбоя. Рабочий день ненормированный, и такие минуты особенно ценятся. Вот, прошу сюда.

За отъехавшей дверью оказался накрытый стол, на котором был и чай, и к чаю. Роскошно, как на каком-нибудь королевском приеме.

Пить Арсене с дороги хотелось, и ломаться она не стала.

— Собственно… — Зоя подула на бисквитную чашечку, — мы и не надеялись, что вы останетесь у нас работать. Но…

— Детям будет поучительно с вами познакомиться, — Стас затолкал в рот батон с сыром и занялся его скоростной перемолкой, словно до того не ел дней пять.

— Нет. Я не музейный экспонат.

— Такая милая и такая суровая, — Алексей вновь скорчил умильную рожу под кота, но на этот раз Стахова не пронялась.

— Сделайте одно исключение, — Зоя Сергеевна уставилась очами-маслинами Арсене в переносицу. — У нас тут живет уникальный ребенок, Любовецкая Маретари. Если вы не помните, ее родители погибли в глубоком космосе…

Арсена покопалась в памяти, отставила чашку.

— Взрыв буровой на Колодце Ангелов. Установку давлением вытолкнуло вверх, как пробку из бутылки. Проходчики погибли. Больше к разработкам не возвращались.

Она постаралась говорить сухо, но опять накрывало видение, что преследовало ее последние два месяца: черная роза, стынущая у конструкций, перекрученных взрывом, в открытом космосе.

Арсена сомкнула ладони на горячем фарфоре, и картинка слегка поблекла.

— Лилиан Любовецкая, заместитель начальника буровой, была беременна, ребенка удалось спасти. Девочку привезли на Землю. К земному притяжению Мари не сможет приспособиться, а экзоскелетом пользуется неохотно. Психологи решили на нее не давить, чтобы не сломать личность. Она… очень талантлива. Куваев Федя говорил, вы не откажете.

— Так это заговор? — Стахова глянула на Алексея. Тот уронил ложечку и полез под скатерть.

— Мы сотрудничаем с Центром исследования и колонизации внеземелья, — произнесла Зоя своим гортанным голосом.

— Еще со школы, — хмыкнул Стас.

— Я горжусь дружбой с Куваевым, — Зоя надменно подняла голову. — И ваши инсинуации, молодые люди…

— Неуместны в высшей степени, — с улыбкой докончил старший воспитатель. — Арсена, давайте я скажу. По-простому. Мари живет у нас, но как бы в своем мире, никого в него особо не допуская. А когда она узнала про ваш… подвиг… извините, — он покраснел. — Она вдруг вылезла из своей ракушки. Стала интересоваться новостями, лазать в сеть, собирать распечатки… Вы бы глянули ее архив. Думаю, даже в официальных досье столько о вас нет.

Конт выбрался из-под стола и махнул ложечкой в подтверждение.

— И мы пообещали, может быть, неосмотрительно, что когда вы выйдете из госпиталя, привезти вас к ней.

— Нам очень неловко, — Зоя прижала белые ладони к пышной груди. — Но во имя ребенка.

— Могли просто сказать.

— Ну, Алексей у нас мастер интриги и переговоров, — Стас бросил на друга косой взгляд.

— Всемерно каюсь, — встряхнул длинными волосами Конт. — Кроме того, вам действительно нельзя киснуть в одиночестве. А работа в школе для…

Арсена сверкнула глазами.

— Нет, нет и нет. Если к этому нет склонности, работать с детьми противопоказано, — Зоя переместила пирожные на блюдечке. — Всего одна встреча с Любовецкой. Чтобы закрепить прогрессивную динамику. Вот, мы все рассказали честно.

— Я должна ценить и умиляться?

Стас нахмурился.

— Я представлял вас иначе.

— Простите за несоответствие, — Арсена сузила глаза. — Но претензии не ко мне.

Женщина кинула выразительный взгляд на Алексея.

— Я не рвалась в герои, не жаждала славы и не расписывала рутину яркими красками.

— А герой не обязан нравиться, Стас, — вмешался репортер. — Он просто должен появиться в нужное время в нужном месте и сделать то, что превосходит обычные человеческие силы.

— Стас, прекрати, — приказала Зоя Сергеевна строгим «учительским» голосом, отчаянно моргая накрашенными глазами. Ну да, чисто по-человечески нельзя быть слишком строгим к той, что потеряла разом жениха, любимую работу, находилась на долгой мучительной реабилитации и сейчас словно застыла на краю обрыва, не зная, как жить дальше. Все это писалось на полном белом лице директрисы. Арсена отвернулась.