Lutea - Амортенция [СИ]

— Значит, здесь, — констатировал Сасори. Демонстративно звякнули друг о друга три новых сенбона — мол, ты знай, я могу выбрать ещё не одно место. Анко намёк поняла и вернулась к прерванному занятию, максимально выкладываясь, но вовсе не только из надежды спастись от дополнительных дыр в теле. Сама понимая, как это нездорово и неправильно, она искренне хотела доставить удовольствие.

Новый стон Сасори, более громкий, сопроводили всплеск чакры и собственная пронзающая боль — сенбон, окружённый чакрой, легко пробил лопатку и вышел с другой её стороны, мимо сосудов через грудные мышцы, изнутри упёрся в ключицу. Анко вновь осеклась и уронила голову, вскрикнув-всхлипнув, но больше не издав ни звука — зажмурившись и закусив губу, терпя, замирая, наслаждаясь. Ловя кайф от яркости ощущения жизни, от идеальной точности выверенных движений.

Колебание воздуха, короткий стук, прикосновение к подбородку, заставляющее поднять голову, — и сухие, искусанные, как её собственные, губы Сасори, увлекающие в поцелуй, его сильная рука на затылке, на ощупь тянущая прочь резинку, крепко стискивающая распущенные волосы. Удивительно, но у мастера-создателя боевых кукол и ядов не только руки одуряюще ловкие — так и подмывает спросить с подъёбкой, на ком или чём он научился так целоваться, но каждый раз вопрос ускользал от Анко, а после было как-то не до него. Руки ныли, болела спина в местах, где её пронзали сенбоны, ноги почти не чувствовались — всё это было нездорово-приятным, но лишь дополнительным ощущением, обострявшим чувства, позволявшим реагировать ярче.

Сасори резко дёрнул её голову назад за волосы, отстраняя от себя; его глаза бесовски блестели — ни следа прежнего равнодушия.

— Чувствуешь? — он ухватился пальцами свободной руки за сенбон, торчащий из спины Анко, слегка повёл им из стороны в сторону — Анко шумно задышала, подавляя крик, промокшая от пота чёлка прилипла к вискам и лбу. — Он ощущается лишним, правда? Твоя уродливая манера изъясняться так же чужеродна для образа профессионала, как этот сенбон, пронизывающий тело, чужероден для него. Он причиняет лишь дискомфорт, — кукловод надавил сильнее, и Анко почти услышала, как внутри её тела игла заскрежетала по кости. — Его хочется выдернуть, правда?

— Но ведь… — Анко охнула, когда игла в ней вновь двинулась туда-сюда, однако упрямо продолжила: — без него ощущения… не те… — она сорвалась в хриплый стон, крепко зажмурилась, когда новый сенбон коснулся её затвердевшего соска.

— Ощущения… — голос Сасори стал тише, глубже. — Вот твоя проблема, Анко: ставишь ощущения во главу угла.

— Когда могу себе позволить, — она открыла глаза, посмотрела на него. — Как и ты сам.

— Для меня ощущения не первичны, — возразил Сасори, начиная рисовать иглой спираль-царапину, закручивающуюся от её соска. — Важнее смысл.

— И какой же смысл в этом? — она мотнула головой, обозначая ситуацию. Спина и руки ныли отчаянно, возбуждение томило, но ей правда было интересно, почему кукловод делает это — не могло всё происходить просто так, у Сасори наверняка имеются мотивы.

— В том, что чувства ставят в позу раба, — Сасори отнял сенбон от её зудящей груди, приставил к подбородку под языком. — А разве это достойно шиноби?

— Ты вроде собирался учить меня вежливости, — проговорила Анко, стараясь минимально двигать челюстью — и всё равно кожа была проколота, закапала кровь. — А перешёл на учение жизни?

— Почему бы и нет? — кукла сделала резкое в своей неожиданности движение, первое за долгое время, и заставила Анко опуститься на колени. Смена позы была почти счастьем, не считая того, что от движения рук сенбоны, пронизывающие тело, причинили новую пьянящую боль. — Как шпион ты хороша, но не идеальна. Хочу видеть тебя совершенством.

«И тогда ты станешь достойна войти в мою коллекцию», — говорил его взгляд.

Застыть в неживой бесконечности. Ни-за-что.

— Совершенство нельзя трахнуть, — Анко с трудом, но от всей души оскалилась. — У такого блюстителя искусства рука не поднимется, — она опустила красноречивый взгляд вниз, вновь посмотрела ему в глаза, — а что-то подсказывает, что отказаться от меня так скоро ты не готов.

— Пока мы добропорядочные преподаватели магии — конечно же нет, — ответил Сасори с нечитаемой улыбкой. — Но вот когда мы вернёмся в наш мир, хочу иметь достойного противника в области шпионажа и добычи информации.

— И всё равно иметь?

Сасори хмыкнул игре слов и придвинулся, положил руку куноичи на плечо и, поглаживающе скользнув пальцами за спину, снова коснулся сенбонов. Анко напряглась, выгнулась, по позвоночнику прошёл будто разряд тока.