Гюнтер поднялся на цыпочки и что-то прошептал на ухо Улафу. Тот отрицательно покачал головой.
– Найн, нет, не в этот раз! – громко ответил Улаф. – Фейерверк вот-вот начнётся.
– Но тиректор путет нами тофолен, – возбуждённо проговорил Гюнтер.
– Найн – это значит «нет», – упрямо повторил Улаф. – Мы не успеем.
– Вообще-то здо́рово, когда часы стоят, – рассуждала я. – Никуда не спешишь. Перестаешь замечать, как бежит время.
Я подняла руку и сделала вид, что машу кому-то на площади.
– Директор моей школы, – объяснила я магам. – Он добрый, только очень строгий!
При слове «директор» Гюнтер и Улаф стали тревожно озираться по сторонам.
Гюнтер снова что-то прошептал Улафу.
– Да без тебя знаю… Конечно, часы не должны стоять. Но у нас даже нет ключа от ратуши.
– Мой папа там работает, – бросила я будто невзначай. – У меня и ключики есть.
– Ключи… у тебя? – не поверил мне Улаф.
Я достала из кармана связку и помахала ею у него перед носом. Он ещё раз посмотрел на свои часы и сказал:
– Вперёд! Тебе повезло, мы не только продавцы, но и искусные часовщики.
– Та-та… оччень-оччень карошие! – поддакивал ему напарник.
– О, как фы топры… – невольно передразнила я Гюнтера, но вовремя спохватилась. – Я хотела сказать, как любезно с вашей стороны починить городские часы. Следуйте за мной.
Мы нырнули в переулок, чтобы нас не увидели с площади. Времени было в обрез, а если папа и мама меня застукают, их вопросам конца не будет.
Да и что я могла им ответить?
Они же понятия не имели о моей тайной жизни, о том, что я агент Летучей мыши. Родители только удивятся, почему я бегаю с двумя продавцами пылесоса, переодетыми в магов. А вернее, с двумя магами, переодетыми в продавцов пылесоса.
Пока лучше всего было держать маму и папу в неведении.
Я открыла папиными ключами служебный вход в ратушу. Внутри было темно, но я много раз бывала здесь, поэтому и без света могла найти дорогу.
Мы поднимались по лестнице, которая вела на часовую башню. Я шла первая. У меня за спиной пыхтел Гюнтер. Видно, его рюкзак был действительно очень тяжёлый. Намного тяжелее моего.
«Подумать только, во что я ввязалась!» – От этой мысли мне стало не по себе.
В конце концов мы втроём оказались на верхней площадке башни, где сквозь щели в стенах гулял ветер. Снаружи по крыше с грохотом прыгали галки. Улаф достал из кармана плаща фонарь и стал осматривать часовой механизм. Он освещал один участок за другим и в последнюю очередь направил луч на огромную блестящую шестерню.
– Механизм исправен, – заключил Улаф.
– Может, стрелки заело снаружи? – предположила я.
Рядом с часовым механизмом было маленькое смотровое окошко – оно находилось прямо на циферблате. Улаф открыл оконную створку и выглянул наружу.
– Под минутной стрелкой застряла ветка, – сказал он. – Надо её вытащить.
«Наверно, ветку на крышу принесла галка, а потом уронила её, и ветка застряла», – догадалась я.
Я глянула в окошко, люди продолжали стекаться на площадь.
Все ждали фейерверка. Ни на ратушу, ни на часы никто не смотрел.
Мне показалось, что в толпе мелькнули мама и папа. Они наверняка не понимали, куда делась их дочь.
– Гюнтер! Быстро высунулся в окно и выдернул ветку! – приказал Улаф.
– Найн! – взвизгнул в ужасе Гюнтер. – Тут оччэнь фысоко. Я упасть и сломать сепе шея!
– Без разговоров! Снимай рюкзак! – не слушал его Улаф. – Держи мою руку.
Бурча себе что-то под нос, Гюнтер опустил рюкзак на пол. Потом вцепился в руку Улафа и свесился в окошко.
– Какой ты тяжёлый, настоящая швайн, то есть свинья! – простонал Улаф, упираясь в стену ногой.
Я не растерялась. Тут же сбросила свой рюкзак и закинула на плечи рюкзак магов.
Уфф! Он и вправду был куда тяжелее моего. Как бы они сразу не обнаружили подмену. Но что сделано, то сделано. Кто не рискует, тот не выигрывает!
– Фот она! – раздался довольный голос Гюнтера. – Который есть час? Гёнтер постафить фремя.
Улаф еле удерживал напарника обеими руками. Пришлось мне посмотреть на свои часы.
– Без десяти десять… – сказала я и тут же поняла, что допустила роковую ошибку!
Читать дальше