Наталия Московских - Последний

— Сэр, вам нельзя двигаться, дождитесь помощи, — строго проговорила какая-то женщина. — Вы можете сделать себе хуже.

Он явно не слушал наставлений. Его глаза — на этот раз без признаков свечения — уставились на Ривер, и в них мелькнул истинный ужас.

— Кровь… моя? — прохрипел он.

Ривер едва могла совладать с собой, она не знала, как себя вести. Правый глаз все еще щипало, и он начинал слезиться. Капли крови остались у нее на носу и щеке.

— Да… — пролепетала она, постаравшись стереть кровь закатавшимся рукавом куртки. — Но не волнуйтесь, все будет хорошо. Сэр, вам надо…

Он вдруг резко ринулся вперед, схватив ее за предплечье.

— Не трогай!

Повышение голоса далось ему тяжело, он вновь закашлялся, и Ривер подумала, что, должно быть, от шока он попросту не может ощутить боль. Она наклонилась к нему.

— Сэр, прошу вас, успокойтесь. Скорая уже в пути, вам помогут. Постарайтесь не двигаться, вы пострадали в аварии…

— Теперь Харриссон придет за мной… «Крест» найдет меня… — в голосе послышался нешуточный испуг, однако Ривер не могла взять в толк, чего именно этот человек так испугался.

— Сэр?

Глаза незнакомца чуть закатились, и он вновь потерял сознание. Ривер успела ухватить его за плащ и постаралась не дать ему удариться головой об асфальт. Она предположила, что у него может начаться что-то вроде эпилептического припадка, поэтому подготовилась пережидать приступ и беречь его голову от травм, но ничего подобного не произошло.

Б о льшая часть людей переместилась к внедорожнику, из которого тоже донеслись стоны: водитель приходил в себя, но был все еще заблокирован в машине.

— Мисс, вам помочь? — поинтересовалась женщина, склонившись к Ривер. Девушка же постаралась сесть на асфальте так, чтобы поддерживать голову пострадавшего и не дать ему удариться, если он придет в себя или все же забьется в судорогах.

— Нет, я тут справлюсь. Дождусь скорую. Лучше проверьте водителя.

Почти все прохожие столпились возле машины, боясь возгорания и соображая, можно ли осторожно открыть дверь, не навредив водителю. Ривер обеспокоенно посмотрела на мужчину, лежавшего на земле.

Буквально минуту назад ты просто шел по улице, а теперь… Господи, хоть бы выжил. Где эта чертова скорая?

Незнакомец вновь зашевелился.

— Твой глаз… — прохрипел он, — моя кровь… попала… мне так жаль…

Ривер искренне удивилась такой реакции. Она невольно подумала, что пострадавший мог быть носителем какой-то страшной болезни.

— Сэр, вы чем-то больны?..

— Нет.

Облегчение наступило мгновенно. Ривер постаралась ободряюще улыбнуться.

— Тогда не беспокойтесь об этом. И не разговаривайте, берегите силы.

— Моя кровь… она… — он смотрел на Ривер, казалось, с искренней скорбью в глазах. Договорить он не сумел, на это уходило слишком много сил.

Ривер никак не могла взять в толк, чем его так пугает факт соприкосновения с его кровью, раз он ничем не болен, но спрашивать не стала.

Наверное, он боится того, насколько серьезны его травмы, — подумала она, представляя, насколько сильно испугалась бы сама, если б закашлялась кровью после удара.

— Не волнуйтесь, постарайтесь не двигаться. Вам помогут. Потерпите немного.

— Ты не понимаешь… ты уже…

Он вновь не договорил, скривившись от боли, которая, похоже, лишь сейчас настигла его, и приложил руку к груди. Растрепавшиеся светлые волосы упали ему на лицо, и Ривер попыталась убрать их, чтобы пострадавший не совершил лишних движений и не сделал этого сам.

— Держитесь. Все будет хорошо, — мягко прошептала она, не зная, кого больше пытается в этом убедить.

И вдруг глаза его вновь распахнулись, а внутри них засиял холодный синий огонь. На этот раз он точно не почудился ей, Ривер это знала. И все же вместо того, чтобы отскочить, она застыла, прикованная к этому гипнотическому сиянию, парализовавшему ее волю. От него невозможно было освободиться, можно было лишь завороженно смотреть. Оно погасло, лишь когда незнакомец прикрыл глаза.

Резкая вспышка боли чуть выше правого запястья заставила Ривер коротко вскрикнуть. По телу пробежала странная судорога — нечто среднее между упадком сил и возбуждением. Девушка зажмурилась, пытаясь стряхнуть с себя наваждение, и, наконец, ей удалось отдернуть пылающую болью правую руку от окровавленных губ пострадавшего.