Владимир Моисеев - Клоп на Луне

Полубрат:Надеждина Галина Петровна.

Амбразуркин:Совершенно верно.

Полубрат:Кстати, я давно хотел у вас спросить.

Амбразуркин молча уходит, он не слышит вопроса. Он задумался о чем-то очень важном. Может быть, о материализме. Полубрат смешно взмахнул руками, будто бы посетовал на невнимательность Амбразуркина. А потом посеменил следом. Видимо, вопрос, который он хотел задать Амбразуркину, был не менее важный, чем размышления о природе материализма.

Появляются Надеждина и Аркадий. Им нравится быть вместе. Они вместе хорошо смотрятся. То, что называется - приятная пара. Аркадий вообще на седьмом небе от счастья. Никак не может наговориться.

Надеждина:А ты помнишь наш последний день на Земле?

Аркадий:Меня доставили на стартовую площадку на вертолете, надели скафандр. Играла музыка.

Надеждина:Нет, не день старта, день, когда мы расстались.

Аркадий:День большой сковородки?

Надеждина:Почему сковородки. Какой сковородки?

Аркадий:Ты жарила котлеты. Неужели забыла? На большой чугунной сковородке. У тебя получались сказочно вкусные котлеты – настоящее произведение искусства. Никогда не пытался узнать рецепт. От одной мысли, что однажды наступит день, когда тайна будет раскрыта, и я, наконец, узнаю соразмерность ингредиентов необходимых для достижения этого кулинарного блаженства, мне становилось бесконечно грустно. Казалось бы, надо радоваться – смешай продукты в нужной пропорции, добавь оливкового масла, выдержи тепловой режим. И вот оно – счастье! Ан нет! Даже думать о такой возможности не было сил. Только из твоих рук, только по праздникам, только как награда за примерное поведение.

Надеждина:Не понимаю, причем здесь котлеты?

Аркадий:Могу только догадываться. Ты жарила котлеты, много думала, надо полагать, я тебя чем-то обидел, обида на меня оказалась непереносимой. Ты ушла, не считая нужным сообщить о своем решении. Я узнал о твоем бегстве только по вонючему чаду, распространившемуся из кухни по всей квартире. Сгорели котлетки. С тех пор воспоминание о твоем бегстве намертво скрепилось в моей голове с вонючим запахом сгоревшей сковородки. Я так и называю этот день – день большой сковородки.

Надеждина:Неужели я забыла выключить газ? Какой кошмар!

Аркадий:И не говори! Ужас!

Надеждина:Неужели ты не помнишь, из-за чего я так на тебя разозлилась?

Аркадий:Нет.

Надеждина:Стыдно признаться, но я тоже не помню. Конечно, мне это простительно, поскольку я сторона пострадавшая, а вот ты бы мог и запомнить, чтобы впредь не доводить дело до ругани.

Аркадий:А-а, вспомнил, ты говорила, что я ковырял в компьютере твоей любимой пилочкой для ногтей и сломал ее.

Надеждина:Это я потом придумала. А что – веская причина для разрыва.

Аркадий:Может быть, может быть. Послушай, а ведь у нас есть прекрасная возможность сделать вид, что ничего ужасного с нами не произошло. Как будто бы ты просто отправилась в магазин за кетчупом, а я ждал-ждал и дождался.

Надеждина:Мой поход в магазин занял целый год.

Аркадий:Нормально. Очереди, санитарный день, пробки на улицах, неурожай томатов. Нормально.

Надеждина:Но я не принесла с собой кетчупа.

Аркадий:Не придумывай. У нас на базе этого кетчупа хоть залейся.

Надеждина:Ты скучал без меня?

Аркадий:Тебя трудно забыть. Каждое утро я начинал с декламации стихотворения моего друга, посвященного нашей размолвке. Вместо зарядки. Парень очень близко принял к сердцу наши проблемы.

Надеждина:Ну-ка, прочитай.

Аркадий:Не веришь мне. А зря. Слушай.