Варвара Мадоши - Экспресс следует без остановок

— Вот то-то и оно!

— Кстати, волки и тут есть, — Элиас указал в окно.

И в самом деле: серо-бурая спина вынырнула из соцветий ромашек, рядом с ней показалось еще несколько загривков. Мелькнула белозубая пасть с вываленным языком.

— А, розы и розмарин! — Тимоти отстегнул от пояса фляжку, висевшую рядом походной шестиструнной лирой, и сделал пару глотков. — И сюда влезли!

— Спокойно, — ответил Элиас. Он отобрал флягу, завинтил ее и повесил обратно менестрелю на пояс. — С твоим божественным вдохновением пока погодим. У нас одна задача: дойти до конца этого вагона и перейти в следующий. Это предпоследний, кабина машиниста вскоре.

— Вознесем короткую молитву и пойдем, — кивнул юноша-сектант.

— Ты Дин или Дейв? — с любопытством спросил Тим.

— Не имеет значения.

— Я пойду первой, — сказала Мора 54.

До этого она стояла у всех за спинами, ибо закрывала дверь, но сейчас выступила вперед. Элиас только взглянул на нее — и потерял дар речи. Перед ним стояла дева-воительница. Сложно сказать, увидел он этот образ впервые или вспомнил, но в один миг перед ним предстала она целиком: и смуглая кожа, и дымчато-голубые глаза, и черные косы, и серебряный браслет в виде змеи, и лук, полный зачарованных стрел… Он знал, что ее призвали из темных стран под холмами, чтобы служить людям, призвали давным-давно — и забыли отпустить обратно. Теперь она скитается по солнечным землям, которые кажутся ей освещенными луной, и пытается найти путь по границе сновидений, в страну, которую не помнит.

Умом он понимал, что здешний Элиас всегда видел ее такой, с их знакомства в вагоне-ресторане. Помнил он ее и киборгом. Это ничего не меняло. Вся прошлая жизнь вдруг оказалась странным сном. Сердце заныло.

«Да он влюблен в нее!» — подумал «настоящий» Элиас: тот, кто родился в занесенном снегами Глен-Эбби. Очень странно было думать о себе «он».

Мора 54, между тем, не тратя времени, ногой распахнула ближайшую дверь купе. Там никого не было. За окном с опущенной рамой вальяжно шествовали мимо такие же холмы, как и с другой стороны. По коридору пролетел сквозняк, обдав прохладой.

— Где все? — спросила Мора.

— Рискну предположить, что в прошлом вагоне их пожрали… эээ… наргхи?

— Хорошо, а здесь?

— Им понравился пейзаж, и они попрыгали в окна, — колко заметил Тим. — Не зря волчата-то поживу чуют.

— Может, и попрыгали. Фицджеральд, откройте следующую дверь вы.

Мора вернулась в коридор и натянула лук.

— Не смею отказать даме, — согласился Элиас.

Перед следующим купе было зеркало. Проходя мимо него, Фицджеральд краем глаза заметил нечто странное. Там не было видно окна напротив, как следовало. Вглубь зеркала уходил еще один вагонный коридор.

Элиас упал на пол, будто по сигналу.

Тимоти тотчас вскинул свою лиру и даже взял аккорд до мажор, Гилберт поднял меч, а сектант — сложный амулет на цепочке. Одна Мора не двинулась с места.

— Что с вами? — спросила она. — Я не чую опасности.

— Моя госпожа, я не разбираюсь в оптике, однако уверен, что зеркала так не отражают, — произнес Элиас, прижимаясь щекой к полу.

— Какие зеркала? Здесь нет никаких зеркал.

— Вы его не видите? — вдруг заинтересовался сектант. — А что видите вы?

— Просто коридор. Деревянный.

— Двери, ведущие в купе, украшены или голые?

— Голые, и весьма грубо сколочены!

— Я вижу прекрасную роспись… — проговорил сектант. — Прошу вас всех отойти назад. Лежите, где есть, сэр.

— Лежу, — вздохнул Элиас. — Хотя им не мешало бы мыть пол почаще.

Подняв свой амулет, Дин или Дейв выступил вперед и зашептал что-то на непонятном наречии.

Фицджеральду ничего не было видно с пола. Другие же наблюдали, как поднявшийся ветер — позднее Гилберт рассказывал, что он дул не из раскрытых окон за их спинами, а из зеркала — взъерошил длинные светлые волосы юноши-сектанта и уронил их на сведенные судорогой плечи.

— Бегите! — выдохнул сектант, не меняя позы.

Фицджеральд вскочил, но не ринулся сразу прочь, бросил взгляд через плечо. Мора вихрем пронеслась мимо. Гилберт как будто замешкался — хотел кого-то рубить? — но Тимоти уже дернул его за рукав.

Элиас сорвался с места.

Они торопились не зря.

…Когда их небольшая группа миновала зеркало, каждого обдало холодом. Обернувшись, Гилберт увидел позади потусторонний отряд. Похожие на них точно отражения люди, одетые в меха и шелка, с серебряным и золотым оружием, беловолосые, белокожие, ослепительно синеглазые, неслись на беглецов словно бы из открывшейся позади призрачной дали.