Игорь Федорцов - Сталкер-югенд

«Тасман!»− решил человечишка и почти умер. — «Тасман!!!!».

Зверь остановился в шаге, роняя слюну из зубастой пасти. Он не мог не видеть человека, но почему-то не видел. Он не мог не учуять человека, однако на этот раз чуткий нос изменил. Он не мог не уловить флюиды страха, но остался к ним равнодушным. Тасман присел почесать за ухом. Потянулся и зевнул. Улегся, положив морду на лапы. Он не отличался от обыкновенной дворняги. Обыкновенной.

Человечишка захотел отодвинутся подальше. Но само желание, одна только мысль шевельнуться, парализовала. С ужасом ощутил что не дышит. Совсем! Не может себя заставить, из-за зверя улегшегося рядом.

«Я умру! Я умру!» — пугал человечишка сам себя, но никак не мог напугаться достаточно, вздохнуть. Быть бездыханным, значит не позволить тасману обнаружить себя. А если зверь не обнаружит его, он проживет дольше. Человечишка отпускал себе минуты жизни и находил срок просто огромным. Ведь в противном случае счет велся бы на мгновения! Вновь задышать удалось, когда понял, уверовал, он не интересует тасмана, как не интересует сытого кота дохлая мышь.

Образовался и нарастал гул. Равномерно, набирая скорость и мощь. Кто-то открыл шлюз и, в тоннель хлынула вода. Плескала в потолок, обдирала стены, подбирала и подхватывала мусор, обрывки кабелей, разбитые ящик и многое и прочее и несла к человеку.

«Вставай! Беги!» — командовал настрадавшийся от страхов инстинкт, но человечишка не двигался. Странный звук. Странный для воды… Теперь явственно различался не плеск, но писк и топот. Топот и писк. Живая волна набирала скорость, перед тем как обрушится на человека, смять его, сбить, погрести под собой. Человечишка уткнулся головой в колени? Трясущиеся руки никак не могли упереть пистолет в висок. Ствол все время съезжал куда-то за ухо.

Живая волна свернула в сбойку, утаскивая за собой длинный хвост звуков и отголосков.

«На Добряны,» − определил он конечную цель потока. Станция уровнем выше. С полом красного гранита, арками-проходами, мозаикой женщины и ребенка, змейкой светильников, хорошей удобной лестницей, колоннами-вазами, люстрами со звездами, широким вестибюлем. Когда-то там было тесно от ларьков и ларечков, сейчас ничего нет, разве что сквозняк метет обрывки газет и журналов, а из углов тянет ссаньем. Человек, на этот раз спокойно и осознано впихнул ствол в глотку, больно стукнув по губе. Рассек. Обругал свою неосторожность. Обитатели темноты чувствительны к запаху крови.

Что-то упало сверху. Он прислушался, прежде чем цапнуться рукой. Мелкая тварь, цепляясь за ткань крохотными коготками, полезла к шее. Человек пробовал стряхнуть парашютиста. Но холодное скользкое тельце ловко ускользало из-под хлопков и уворачивалась из-под пальцев. Резким движением сбросил куртку. Снова что-то упало на руку, на локоть. Мокро? Вода? Слизь? Вытер насухо. Новый шлепок в тоже место. Человек вздрогнул. Капля побежала к предплечью. Он попытался сбить её, раздавить, но лишь ощущал бугорок под кожей. Наконец он больно ущипнул себя, вдавливая паразита в мышцы.

За всей этой возней упустил важное. Шли двое. Разнобой в шагах позволил определить точное количество. Их двое, а не трое или четверо или больше. Человек непроизвольно отсчитал до десяти. Словно сотворил какое-то заклинание.

Одни приволакивал ногу. Второй очевидно более массивный, все время задевал плечом вентиляционный короб. Будь это люди, включили бы фонари. Неприметно включили. Значит, идут не люди. К нему! За ним!

Остановились. Человек в центре их внимания.

Им двигал не рассудок, но отчаяние. Одолев панику, пополз на четвереньках. Не осознавая направления, не в поисках укрытия. Полз и полз. Двигался, пока не влез рукой в развороченную человеческую плоть. Хлюпнула кровь, продавились кишки. Это как опустить руку в аквариум с водой или лужу. Человек затравлено облизнул кровь с пальцев. Её не с чем не перепутаешь. Ни с чем! Кровь всегда кровь. Внимание к человеку тут же ослабло. Свершаются естественные вещи и наблюдать незачем. Человек обрадовано продолжал макать и обсасывать окровавленные пальцы, успокаиваясь и обретая уверенность, теперь все сложится хорошо. Простое действие и он сошел за обитателей темноты. Ничего сверхсложного.

Время тянулось и во рту накапливалось мерзкое ощущение ржавчины, а в желудке сытая тяжесть. Сытость успокаивала и человеку стало казалось, в тоннеле никого нет и никогда не было. Все что слышал и якобы видел, ему померещилось.