Олег Тарабан - Чужое небо [litres]

Самое интересное, что я старался отыскать и Антона. Но о нем никто даже и не слышал. Я пытался как можно красочнее и подробнее описать этого мужчину, но бродяги лишь молча мотали головами: мол, нет, не видели. Может, я не там искал, а может, с ним по дороге случилось что-то ужасное. Не знал я ничего и о дальнейшей судьбе Иннокентия Павловича. Я оставлял все это здесь. Все свои страхи, мысли, переживания. Все, что связано с Зоной, должно было оставаться здесь. За Периметром – другая, лучшая жизнь. И плохие мысли не должны были отвлекать меня от нее, потому как на Большой Земле я собирался стать совершенно другим человеком.

«Интересно, который час? Что-то мне подсказывает, что скоро рассвет. Нужно поторапливаться».

Пройдя совсем немного, я услышал пение птиц. Чистое, мелодичное, приятное для слуха. Совершенно чуждое для Зоны. Источник звука находился совсем близко, мне было интересно взглянуть на него, но делать я этого не стал. Сами понимаете, времени было в обрез. Тем более пятой точкой я ощущал, что это – ловушка для неопытных, зеленых новичков. Почему именно для них? Да потому, что опытный сталкер сразу же поймет, что дело тут нечисто, и не сунется к подобному ни за какие деньги мира. Это не игра, где тебе дается несколько жизней или множество аптечек, которые за считаные секунды излечивают тебя от смертельных ранений. Это жизнь, которую нужно ценить и за которую нужно бороться.

Впереди показались смутные очертания каких-то строений. «Неужели дошел? Неужели это и есть тот самый Периметр? Здесь так тихо, спокойно. Кажется, я уже начинаю ощущать вкус свободы, хотя чувствую, как Зона буравит меня взглядом. Не хочет отпускать свою игрушку. Но теперь все, игры кончились. Хватит с меня этой беготни».

Спустя какое-то время я вышел к блокпосту. Маленькое здание, огражденное высоким бетонным забором с намотанной поверх него колючей проволокой, встретило меня не слишком радушно. Как только я подошел достаточно близко, чтобы рассмотреть постройку как можно лучше, увидел несколько огромных пулеметных установок. Они были направлены точно на меня, но, к счастью, за ними никого не было. Человеческие останки валялись тут и там – куда ни ступи, везде виднелись белые кости. Видимо, когда-то эти пулеметы все-таки останавливали непрошенных гостей.

Жуткое место, если честно. Я больше не ощущал спокойствия, тревога начала закрадываться в мое сознание. Краем уха я услышал шум работающего мотора. «Или это всего лишь моя больная фантазия? Откуда здесь взяться машине?»

Я стоял прямо перед входом в небольшое здание. Мне говорили, что выход из Зоны находится за массивной бронированной дверью, которая открывается с большим трудом. Мне предстояло проверить это.

Не верилось, что я в нескольких шагах от того, чтобы навсегда покинуть это забытое всеми богами место. Я столько ждал, когда исчезнет Купол, что постепенно начал терять надежду. Но проблема исчезла, ровно, как и барьер, изолирующий Зону, так что дальше дело оставалось за малым: отыскать выход, ведущий на ту сторону Периметра.

Я вошел внутрь здания, в котором солдаты зверски поубивали друг друга по неведомым причинам. Нужная мне дверь находилась на первом этаже, поэтому подниматься выше не было смысла. На всякий случай я взял в руки автомат, снял с предохранителя. «Мало ли какая дрянь поселилась здесь? Нужно перестраховаться, ведь не хочется умирать в каком-то мизерном шаге от цели».

Нужная дверь нашлась довольно быстро. Увидев ее, я сразу понял – это именно то, что мне нужно. Огромная бронированная дверь манила к себе. Я уже представлял, как переступаю порог, но оказалось, чтобы отпереть дверь, нужно было ввести восьмизначный код доступа. «Вот блин! Никто не упоминал о таком раскладе. И что мне теперь делать?»

Я попытался ввести пароль наугад. Восемь нолей, как и восемь единиц, не дали абсолютно никакого эффекта. С досады долбанув дверь ногой, я развернулся и пошел искать любые подсказки, любые цифры, что могли оказаться нужным мне кодом доступа.

«УБИРАЙСЯ».

Огромная надпись занимала всю стену. Кто-то старательно выводил букву за буквой чем-то похожим на… кровь? Да нет же, кто бы стал заниматься подобной ерундой? Но что-то мне подсказывало, что призыв к действию был написан именно тем, о чем я подумал с самого начала.

– Чертовщина какая-то, – сказал я сам себе, зная, что никто меня не услышит. Собственный голос показался каким-то чужим.

Побродив еще немного, я нашел валяющийся на земле старый потертый плакат с новостью о тридцатой годовщине Чернобыльской аварии. Хрен его знает, откуда здесь взялось это чудо, но в глаза тут же бросилась дата той самой катастрофы. Двадцать шестое апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года.