Вероника Рот - Судьба

– Это недалеко, – сказал Зит. – Все твои люди выглядят соответствующе?

Я обернулась через плечо. Капюшоны были на всех, так что отличить, кто из них был контрабандистом, а кто – нет, было трудно. По светлой пряди волос я идентифицировала Теку, Эттрека – по бугорку на макушке (от узла волос), веснушчатая переносица принадлежала Иссе, а выдающийся подбородок – Сифе. Я снова развернулась к Зиту.

– Похоже на то, – вынесла я вердикт.

Зит провел нас вдоль двух улиц, и мы добрались до маленького обветшавшего жилого домишки. Когда брат Эттрека провернул ключ в замке, над нами вспыхнул свет. В квартирке на первом этаже было тесно и грязно. Внутри находились столы, шкафы и стулья, расставленные у стен прихожей.

Я стояла в стороне и проверяла, чтобы вошли все – Тека, Эттрек… Не успела я отметить Иссу, как вдруг поняла, что я совершенно забыла об Айдже. Я ощутила приступ паники и заметила его, бегущего к двери.

– Почему ты отстал? – рыкнула я.

– Шнурок развязался.

– Ты знал, что можно спокойно пройти одну-две улицы с развязанным шнурком? Это не смертельно.

Айджа лишь закатил на это глаза и захлопнул за собой дверь.

Квартира была скромных размеров. Одно помещение служило и гостиной, и столовой, и спальней. Пол устилали тонкие матрасы. Один был с дырой, из которой вываливались куски поролона. Ванная комната имелась, но роль душа выполняла торчащая в потолке труба, а раковины и вовсе не было. Когда я вошла в кухню, Зит поставил кипятиться воду для чая.

– Сегодня мы переждем здесь, – объявил Зит, когда я просунула в дверной проем голову.

– Тебе чем-то помочь? – предложила я.

– Если не разбираешься в опасном искусстве измельчения тихоцветов, то – нет.

Я глянула на него, поиграв бровью.

– Серьезно? Ты полна сюрпризов! Тогда давай, нарезай.

Для двоих в кухне было тесновато, но я заняла место у разделочной доски, а Зит встал у плиты. Он вынул для меня из банки свежий тихоцвет, протянул перчатки, чтобы я сама не отравилась, и указал на ящик с ножами.

Я расположила тихоцвет на разделочной доске цветком к себе и раздавила широкой стороной лезвия основание бутона, чтобы лепестки раскрылись. Затем я провела кроваво-алую линию по центру одного из лепестков, и он лег ровно, как по волшебству.

– Неплохо, – оценил Зит. – Где ты этому научилась?

Я замешкалась. Я порывалась назвать Акоса другом, но слово «друг» было слишком незначительным, чтобы отразить то, кем он был для меня.

– Ай! Забудь. – Зит потянулся за баночкой с чем-то другим, стоявшей на самом верху перекошенных книзу полок.

– Это твое местечко? – поинтересовалась я. – Или хозяин кто-то другой?

– Здесь жила моя мать. Но она умерла. Ее подкосили простуды. Это случилось еще до того, как мы догадались до контрабанды медикаментов.

Зит заглянул в стоявшую на единственной горелке кастрюлю и постучал по боку банки, посыпая воду порошком панцирей фензу.

Я продолжала разделывать тихоцвет. Это по вине моей семьи у матери Зита не было доступа к лекарствам – Лазмет положил начало практике накопления пожертвованных Отиром медикаментов, Ризек продолжил заниматься тем же. А мне в детстве сделали дорогостоящую прививку.

– Я была влюблена в него. В того, кто научил меня готовить тихоцветы.

Я не совсем понимала, зачем я рассказываю об этом Зиту. Может, потому, что он поделился своей болью со мной и мне хотелось того же? Этот обмен не обязательно должен был быть равным, но он приводил к доверию.

– Он меня бросил. Без каких-либо объяснений.

Зит издал преувеличенный горловой звук, передающий отвращение, и я улыбнулась.

– Что за идиот!

– На самом деле не идиот, – возразила я. – Но это мило с твоей стороны.

Мы поужинали теплым хлебом с чаем. Это было не лучшей трапезой в моей жизни, но и не худшей. Все контрабандисты держались в стороне, кроме Зита, который сидел подле братца и часами травил истории из детства. Вскоре мы уже все смеялись над отчаянными попытками Эттрека разыграть старшего брата и беспощадными актами возмездия Зита.

Затем каждый нашел местечко для сна, что отнюдь не было легкой задачей в столь тесной комнатушке. Все по очереди начали отбывать в мир грез. Я же всегда спала плохо, особенно на новых местах. Вскоре я не удержалась и, выскользнув за заднюю дверь, уселась на ступеньке, лицом к переулку.

– Видела, как ты встала, – Тека присела рядом. – Ты не слишком любишь спать, да?

– Пустая трата времени, – заявила я.