Маргарет Штоль - Черная вдова - «Красная метка»

На грани и в жизни, и в этом поединке.

Мускулы на руке Алекса вздувались под коротким рукавом выцветшей футболки, и чем сильнее он напрягал руку, тем больше виднелась его татуировка. Она была красно-черная, круглая. Внутри круга – фигура в виде песочных часов. В школе все до единого знали, что значит эта татуировка; это был символ Черной Вдовы, которая, наряду с Железным человеком, Халком и Капитаном Америкой, стала героем среди подростков во всем мире. Кроме того, символ был классный. Все так считали, и сам Алекс это знал, хотя мама и не одобряла. По крайней мере, так он говорил всем. Но Алекс так никому и не признался, что понятия не имеет, откуда у него это тату. Когда однажды он проснулся и увидел ее, он был так шокирован, что у него случился приступ паники, после которого Алекс целую неделю не мог уснуть. Еще одна причина не напиваться и не прогуливать школу , – подумал он. – Но я бы уж точно запомнил, как делал татуировку .

Алекс нахмурился и надавил сильнее.

– Чувак, я быстр, как Молния [имя одного из оленей Санта-Клауса] , – сказал Данте.

– Нализался энергетиков, не иначе? Когда мы проставлялись на школьной вечеринке. – Алекс крепче сжал зубы и стал давить на руку Данте еще сильнее. – Это что, вся твоя стратегия? Накачаться кофеином? – Он склонился ближе к нему.

– Уж лучше так, чем объедаться «Принглс», – парировал Данте, краснея от напряжения. Алекс действительно имел неуемный аппетит по части фастфуда, и теперь, когда Данте припомнил ему это, он не смог удержаться от смеха – а Данте, судя по всему, только этого и ждал. Он резко подался вперед, но рука Алекса задержалась в сантиметрах от столешницы.

Алекс тут же оказал сопротивление. Мысленно перебирая возможные варианты, он прикладывал все больше и больше усилий, чтобы противостоять Данте. Данте всегда действует однообразно. И теперь он потерял равновесие. А значит, уже почти пора. Подожди… еще рано… пусть он зайдет чуть дальше. Уже близко. Почти. Три… два… один…

Алекс впечатал руку Данте в стол, и стол сломался под их весом. Данте рухнул на спину прямо в обломки крашеной фанеры и спутанную сетку, а Алекс вскочил на ноги, вскинув руки над головой.

– И наш победитель – Санта! Рождество снова спасено! Зрители ликуют! – От его слов толпа разгоряченных кофеином, накачанных энергетическими напитками и сахаром восьми- и девятиклассников взревела громче.

Данте презрительно хмыкнул.

Алекс не обратил на это внимания.

– Спасибо, средняя школа Монклер, большое спасибо. – Алекс помахал своим восторженным болельщикам – как реальным, так и воображаемым, словно начинающий Тони Старк. – Все непослушные детки переходят в список послушных! – Радостный рев толпы. – С меня выпивка.

– Вообще-то с меня, – сказал Данте, растянувшийся на заваленном красными пластиковыми стаканчиками полу возле стола. – Тебе, наверное, просто так кажется, потому что я валяюсь в луже.

– С технической точки зрения, нельзя сказать «выпивка с тебя». Скорее, она под тобой. – Алекс улыбнулся, пошарил в коробках из-под пиццы в поисках завалявшегося кусочка. Нашел один, пепперони, и макнул его в соус от острых крылышек. Как всегда, чем оно вреднее, тем больше ему нравилось, и теперь кусочек пиццы как нельзя лучше дополнил шутку.

– Ты серьезно? – простонал Данте. – Это отвратительно.

– Да плевать, – Алекс пожал плечами.

Он еще продолжал жевать, когда его внимание привлек какой-то звук издалека. Он пристально вглядывался в темноту; звук шел оттуда, куда не падал свет свисающих с крыши фонарей, из-за стоящих на газоне оленей, запряженных в игрушечные сани. Будто треснула ветка или прошло какое-то животное.

– Ты слышал? – на секунду ему показалось, будто что-то шевельнулось в тени у дальней изгороди. Алекс прищурился. Там что-то есть .

– Ди, у вас что, собака?

– Ага, и звать ее – моя сестра. – Данте подмигнул. Он все еще лежал на полу. – А что?

Алекс нахмурился.

– Ничего. Наверное, чья-то псина пробежала.

– Да нет, говорю же, она наша, – снова улыбнулся Данте.

Софи, сестра Данте, симпатичная девушка чуть младше их, одетая в старенькую футболку с Тором, подошла к ним, встала над братом и пнула его в ребра ногой, обутой в босоножку на высокой платформе.

– Ты только что назвал меня собакой? Серьезно? А кто из нас на спор ел собачий корм за деньги, а, Данте Круз?

– Что, правда? – Алекс расхохотался.

Данте повернулся.

– Мне было восемь лет.