Даниил Аксенов - Вигнолийский замок

Новый граф Овадо решил сразу дать генеральное сражение. Он расположился на небольшом холме прямо на нашем пути и построил там укрепления из бревен. Голем словно приглашал меня покончить со всем этим делом одним ударом, а не ввязываться в маневры и штурмы многочисленных замков.

Мне тоже понравилась идея генерального сражения, но когда я увидел укрепления, то сразу вспомнил битву при Пуатье, в которой превосходящие силы короля Иоанна Доброго насмерть разбились о глухую оборону принца Эдуарда. Никер подталкивал меня к атаке в лоб, но я, сомневаясь в своей полководческой гениальности, решил, что осторожность не помешает.

Мои войска расположились на соседнем холме совсем неподалеку и построили точно такую же оборону с участием бревен и телег. Наши и вражеские арбалетчики лениво обменивались выстрелами, и казалось, никаких событий сегодня больше не произойдет. Обе позиции выглядели сходно, но было и существенное отличие – у меня имелись разборные требушеты, а у голема нет.

Я даже не знаю, почему местные уделяли малое внимание примитивной артиллерии. Может, они не догадывались, что за нею будущее? В любом случае, после первых десятков выстрелов, голем всполошился.

Его арбалетчики принялись рьяно обстреливать мои укрепления и даже изредка в кого-то попадали. Мне стало интересно, что предпримет голем: уберется подальше или сам пойдет в атаку. Выяснилось, что первое – враг снялся с холма и выстроился на поле, намереваясь дать прямой открытый бой.

Я не мог не воспользоваться приглашением, и дальше все пошло по накатанной. У меня было больше пехотинцев и всадников, магов и големов, всего было больше. Я не стал предпринимать никакие ловкие ходы и претворять в жизнь запутанные схемы. Мои автономные големы пошли в лобовую атаку первыми, затем с флангов полетела кавалерия, за которой двинулись управляемые големы. Особое внимание я уделил защите магов. Это все себя оправдало: мне удалось взломать оборону, обратить в бегство вражескую пехоту, рассеять конницу и даже пленить несколько магов. Граф-голем пал в бою. Мне рассказали, что он отчаянно сражался, но Алессандро, мастер копья, подколол его сбоку и сбросил на землю прямо под копыта лошадей. Мы захватили несколько подозрительных пленных, но без участия великого мага никак не могли разобраться, големы они или нет. Пришлось надеть на них кандалы и таскать всех за собой.

Далее меня ожидало лишь триумфальное шествие по баронским замкам и привычное уже перераспределение собственности. Однако на следующий день пришли плохие вести, можно сказать, чудовищные.

Когда я только расположился на привал в захваченном замке Трисоббио, ко мне вошел один из моих гвардейцев и доложил, что меня срочно хочет видеть некто Пуретт, кузен Эмилии. С недавних пор я сильно озаботился охраной своей персоны и обычно всегда был окружен доверенными людьми.

Кузен Эмилии вошел ко мне под чутким присмотром Рупрехта, и я сразу узнал этого малого. Именно его мы захватили в плен вместе с самой Эмилией почти год назад.

– Эх, господин граф, ну и далеко вы забрались, – без всякого приветствия сказал мне гость. – Я вас обыскался. Даже лошадь загнал. Меня чуть не убили ваши же люди, спасло лишь имя моей сестры. Ее очень уважают.

Пуретт выглядел как запылившийся франт. Его черно-фиолетовый плащ печально свисал, придавленный грузом засохшей грязи. Следы этой грязи были даже на узком породистом лице гостя. Однако Пуретт умудрился тщательно расчесать и напомадить свою коричневую остроконечную бородку.

– Я вроде как гонец, – развел руками кузен Эмилии в ответ на мой удивленный взгляд. – Моя сестра очень просила меня приехать к вам. Именно меня, никого другого. Я исполнил ее просьбу.

– Что-то случилось? – спросил я, охваченный дурными предчувствиями.

– К сожалению, да, господин граф. Я привез вам скверные вести. Эмилия умерла.

– Что?! – я не смог сдержать вскрик.

Пуретт с тоской посмотрел в угол комнаты.

– Увы, граф. Эта болезнь, эпидемия… казалось, что она закончилась, но не везде. Сначала заболела мать Эмилии, а потом и сама Эмилия. Но у нее все шло в такой легкой форме, что я думал, она выкарабкается. Я ведь тоже болел месяца три назад, но выздоровел. Сестра все время болезни говорила о вас. Расхваливала вас, убеждала, что вами нужно восхищаться.

– Подождите, – я поднял вверх руку, все еще не веря услышанному. – Расскажите все подробно. Что и как случилось?

– Я же рассказываю, господин граф. Из наших краев болезнь ушла. Мы думали, что все закончилось. Но вдруг мать Эмилии заболела. А на следующий день и моя сестра тоже. Она проболела дня три и умерла ночью. Когда ей стало хуже, она сумела написать вам письмо. Вот оно.