Даниил Аксенов: Арес-2

Серым пасмурным вечером к огромному замку ан-Мерея, гордо возвышающемуся на холме, подъехали два всадника. Один из них, совсем юный рыжеволосый парнишка, был одет в добротный темно-синий плащ, а другой, молодой мужчина с каштановыми волосами, выбивающимися из-под крепкого железного шлема, являлся обладателем странной белой накидки, закрывающей не только тело, но и руки. Такие накидки носят воины в полном боевом облачении, чтобы казаться скромными и скрывать доспехи баснословной стоимости. Но, как поговаривали, некоторые из воителей использовали накидки по другому назначению: чтобы люди думали, что им есть, что скрывать.

Однако наш герой относился именно к первой категории. Если бы кто-нибудь дерзнул сорвать с него белую ткань, то увидел бы отличный пластинчатый доспех, доставшийся от щедрот барона ан-Орреант. Вместе с прочным копьем, замечательным мечом и другими атрибутами профессионального рыцаря.

До входа в замок оставалось совсем чуть-чуть. Уже можно было разглядеть грубые коричневые доски ворот, плотно подогнанные друг к другу и скрепленные железными скобами, тронутыми ржавчиной. Ворота были прикрыты, но не заперты и, судя по голосам, раздающимся из-за них, там находилась большая группа встречающих. Но это нисколько не смущало всадников, судя по непринужденной беседе, которую они вели.

— Господин, — говорил паренек, обращаясь к молодому воину, — так правду говорят, что графиня Ласана очень красивая? Что все мужчины влюбляются в нее с первого взгляда?

— Не знаю как насчет влюбляются, — степенно отвечал всадник в белой накидке, — но глядя на весь этот ажиотаж с турниром, я могу предположить, что мужчины к ней хорошо относятся.

— Ну, а если она не такая красивая? Вдруг слухи врут? — продолжал допытываться рыжеволосый юноша.

— Если она не красивая, то к ней хорошо относятся женщины. Тут все просто, Рикста, — воин извлек копье, прикрепленное на седле, и уверенно постучал в ворота тупым концом.

Раздался глухой звук, а разговор за крепостной стеной стих. Приезжий выждал пару секунд и хотел было опять начать стучать, но его опередили.

— Кто там? — раздался голос и створка ворот чуть приоткрылась.

— Меня зовут Ролт ан-Орреант, — важно ответил воин. — Я прибыл на турнир.

Створка открылась полностью. За ней обнаружилась троица стражников, одетых в блестящие кольчуги очень хорошего качества.

— Ваша милость — сын графа? — спросил один из них, высокий и с длинной бородой с проседью, почти достигающей пояса.

— Нет, сын барона, — ответил воин.

На лице стражника мелькнуло едва заметное разочарование.

— Старший сын? — с надеждой спросил он.

— Лучший, — последовал ответ.

Разочарование стало отчетливей, но стражник справился с собой.

— Я — десятник Рекпа, ваша милость, — сообщил он. — В связи с большим количеством участников турнира, мы вынуждены уведомить каждого, что замок не в состоянии предоставить привычный комфорт всем, за что ее сиятельство графиня извиняется, но…

Воин нетерпеливо кивнул. Он уже ознакомился с политикой Ласаны. Желающих было действительно много, поэтому графиня решила их сортировать. Очень практичный подход. Старшие сыновья графов и те, кто стоит выше их на социальной лестнице, селились в наиболее роскошных комнатах замка. Им дозволялось взять с собой до пяти слуг. Младшие сыновья графов и старшие баронов располагались в комнатах поплоше и сопровождающих у них было меньше. Все остальные ограничивались лишь одним слугой, а их апартаменты… ну, воину очень хотелось надеяться, что никто не станет выселять кур из привычного им помещения, чтобы разместить вновь прибывшего. Поэтому он оставил двух сопровождающих в лице дружинников Нарпа и Пестера в ближайшей деревне и прибыл лишь с одним слугой.

— Я знаю об этом, десятник, — сказал воин.

— Добро пожаловать, ваша милость! — стражник, поднатужась, широко открыл створку ворот. — Вы найдете господина дворецкого в донжоне. Он разместит вас.

Виктор Антипов, а воином в белой накидке был именно он, вступил на территорию замка. Его обуревали странные чувства. С одной стороны — трепещущее предвкушение нового, неизведанного, с другой — рациональное желание побыстрее расправиться со всем этим делом, а с третьей — банальное опасение, что ничего не получится. Если перенестись мысленно на три дня назад, когда закончилось почти двухмесячное экспресс-обучение, измотавшее Виктора, которое, к тому же, было подкреплено очередным штурмом соседского замка, то можно будет увидеть любопытную сцену прощания Антипова с бароном Алькертом и другими лицами.