Олег Николаевич Верещагин Клятва разведчика

А можно уехать в светлые края педофобии. Я был знаком с одной коллегой‑педагогом, которая детей иначе как „поддддонки“ не называла. Именно так, разве что на слух „д“ было ещё больше. И кстати – именно педофобия заставляет Больших Начальников активно распихивать по колониям подростков вместо того, чтобы попытаться сделать из них людей…

Посерединке удержаться трудно. А уж если удержался – готовься к тому, что тебе припишут минимум „ломку детских душ“. А то и „подготовку боевиков“ с некими стррррашными целями. Или даже „тоталитарные идеи“. А там и до Главного Обвинения нашего времени недалеко – а не фашист ли вы, батенька?! „Министерство Любви“ начеку. Помните Оруэлла?..

Владимир Семёнович Высоцкий говорил (а точнее – пел, да только не услышали его сперва за запрещающими окриками, потом – за бестолковым ликованием):

И пусть говорят – да, пусть говорят! –

Но нет! Никто не гибнет зря!

Так – лучше, чем от водки и от простуд…

Я писал эту книжку не для того, чтобы спорить. Не для того, чтобы печататься. Просто потому, что мне было интересно это делать. По‑моему, вполне достаточная причина. Мне захотелось написать о мужестве, верности и чести, которые могут даже не иметь цели, поскольку ценны сами по себе. (Может быть, я напишу – соберусь – о немецких мальчишках, выходивших против наших Т‑34 с „фаустами“, чтобы – как говорит Максим Калашников – „не пережить своей Империи“ (есть у меня замысел такой книжки!)).

Я взял именно этих героев не по каким‑то идеологическим причинам (вернее – каюсь, не только по ним…), а потому, что именно в указанную ниже эпоху могли встретиться подобные объединения – сложившиеся в одну сумму характеры, оружие, взаимоотношения и масса других факторов вплоть до внешнего вида. Я вовсе не „считаю, что в наше время все подростки хуже“, как обвиняюще сказал мне один из читателей рукописи, ровесник её героев. Честное слово!

Если ЧЕСТНО, то я хотел написать фантастико‑приключенческую книжку для подростков о Великой Отечественной Войне. В дни моего детства таких книг у нас хватало, сейчас весь мир популяризует свою историю для детей, а у нас это как‑то заглохло, так почему бы нет? Возьму героя – современного мальчишку, скаута, самого обычного, с улицы, можно сказать (и я каюсь – у Борьки, да и у остальных юных героев, есть живой и вполне реальный прототип!), суну его в 42‑й год, к партизанам, а под этим соусом преподнесу юным читателям и исторические сведения, и патриотическую идею, и чувство гордости за предков, и желание быть на них похожими… Да мало ли что ещё?!

Но после первых же набросков я понял – не получится у меня никакой подростковой книги. Именно потому, что у меня был большой опыт их чтения и я хорошо помнил законы жанра. Согласно этим законам враги должны быть глупыми, приключения интересными, а самое главное – поменьше крови и страданий. В общем, герой „русской ложкой деревянной восемь фрицев уложил“, помотался по 42‑му году с жизнерадостным видом, поражая всех историческими прозрениями и жалостливо удивляясь „тоталитарным нравам“ своих предков, а потом вернулся обратно в мир, где и зажил счастливо и с гордостью.

Но так ли уж глуп лежащий в кустах егерь с биноклем? Труслив ли он? И как быть с фактом, что самые страшные зверства на территории Псковщины и Новгородчины творили те, кто сейчас зовёт нас „оккупантами“ – „суверенные прибалты“? Если начать доводить до подростков такую информацию – моментом схлопочешь обвинение в ксенофобии, а то и в… фашизме. Можно ли считать интересным приключением триста километров, пройдённых по лесам за десять дней под дождём, в мокрой обуви и на голодный желудок – а ведь партизанская жизнь по большей части из таких „приключений“ и состоит… Стоит ли жалеть „тоталитарных предков“ и на самом ли деле стояли за их спинами „заградотряды“ и „уполномоченные НКВД“ – или пожалеть надо современных дебилов, верящих в то, что на подвиг можно кого‑то загнать силой? Это тоже не подростковая тема… Что красивого может быть в войне и как её „причесать“ и „пригладить“ для детского восприятия? Рыцари, скачущие друг другу навстречу по тропинке на белоснежных конях, чтобы выяснить отношения один на один, остались в другой эпохе… да и в те времена все выглядело не так клёво. К тому же по законам жанра герой‑подросток не имеет права убивать, потому что это‑де калечит его психику – но на войне убивают все, и тех, кто не хочет или не может убивать, убивают самих в первую очередь… А самое главное – ЧТО ЖЕ ДЕЛАТЬ ВЕРНУВШЕМУСЯ ОТТУДА ПАРНЮ? Что вообще делать вернувшимся с войны?