Андрей Самойлов - Последний переход

— Ну, помним, помним, — нехотя согласился Павел.

— Да! По идее, всех должно было смыть. По идее, вот именно! Это была идея, цель. Но у нас — своя, да покрепче!.. Так вот: это и вправду было чудо. Зона не смогла убить нас. И растерялась! Она поняла, что столкнулась с тем, что сильнее ее, а что с этим делать? — не знала. А мы-то все приближались и приближались, и вот уже в Метеле. Ну, здесь ее посланец рыпнулся было к нам... черт знает, что он хотел с нами сделать, но тоже сообразил, что у него ни хрена не выйдет... Ах, черт возьми!

Княженцев расхохотался — как-то слишком нервно, перевозбужденно.

— ...Черт возьми! Ведь теперь совсем другими глазами смотришь! Вроде бы ты просто осадил ретивого не в меру дурака — да так оно и было в нашем измерении! — мы и знать не знали, что это значило там, в высотах, в глубинах!.. А ведь это нежить впрямую столкнулась с силой Земли, планеты нашей! Испугалась. Отступила. И ушла!

— Но потом... — Аркадий усмехнулся.

— Но потом, — подхватил Егор, — она попытку повторила. Ночью. Попался Виталий, а нам троим — как с гуся вода. И вот тогда утром она решила пойти ва-банк. Всеми наличными силами.

— И средствами... — проворчал Павел.

— Да. Ну а дальнейшее — последствия того ва-банка. Можем себя поздравить. Победа!

— Поздравляем... — начал было Аркадий.

— Эй, хватит! — Павел вмешался, лицо его крайне неприязненно перекосилось. — Я не хочу...

— Погоди, Пабло...

— Нет!! Слышите ли? Я не хочу!

Какая-то слишком уж рваная нотка сквозила в этих протестах, и Егору вдруг стало Пашку жалко.

— Ладно, ладно, — сразу согласился он. — Молчим.

— Один только вопрос, — не уступил Аркадий. — Скажи, Паш, как тебя надоумило сюда отправиться, на Кара-су? Как вообще это решение созрело?

Павел поуспокоился.

— Я и сам думал, — признался он. — И ничего другого не придумал, кроме как руки воздеть...

И он, правда, вознёс руки к небу, вроде бы в шутку, а в самом деле на полном серьёзе:

— ...И провозгласить: судьба!..

Судьба! Наверно так, иначе не скажешь. А кто ж иной мог заставить Павла Забелина, изучая таёжные маршруты, выбрать именно этот, реку, о которой он доселе представления не имел? А уже выбрав, легкомысленно отмахнуться от намёков и туманных слухов о странностях тех мест! Как нарочно, шёл к чёрту в лапы, не подозревая ни об этом чёрте, ни о том, что сами черти боятся его до ужаса, что одним появлением своим он поднимет в бесовском логове такой тарарам...

Тут все примолкли, виновато как-то переглянулись. Все разом припомнили и Семёна, и Клавдию Макаровну, и Беркутова. Да и Виталия, бог уж с ним... да и Пыжов тоже пропал, хоть и по собственной глупости...

Вот такова плата за неуязвимость. В смертном страхе нечисть сперва замолотила как попало, но потом как бы опамятовалась и принялась действовать зло, целенаправленно, включила оборотня...

Куда делась душа незадачливого блюстителя? Можно только гадать, но то, что облик его заполнился какой-то смрадной сущностью, это уж точно. То был ещё один успех нежити. Никто не заметил подмены, хотя человекообразный его облик чуть-чуть изменился — неуловимо, но изменился. Ну, может быть, смутно и ощущали что-то, но всерьёз никто не подумал... Никто, кроме Клавдии Макаровны! Да и та чуть-чуть. Она только подозревала, что улыбчивый пустоглазый участковый — уже что-то не то, чем кажется... И это не то её, Клавдию Макаровну, боялось, не совалось в дом к ней, разве что вокруг забора ходило. И только когда уж совсем припёрло, когда нежить обезумела от страха, что вот-вот ей станет совсем уж худо, тогда она погнала тварь в деревню днём — ну, там тварь и нашла свою погибель.

— Ты знаешь это? — спросил Аркадий.

— Знаю. — Забелин отвернулся.

Помолчал и сказал глухо:

— Узнал. И это узнал, и куда пыжовская душа делась. И многое другое. Но говорить не буду.

— Почему?! — в оба голоса.

— По кочану.

Слушатели рассердились. Егор матюгнулся.

— Я... — начал он было, но Забелин перебил.

— Мужики, — твёрдо объявил он. — Слушайте внимательно, что я скажу. Слушайте и запоминайте! Потому, что повторять больше не буду. Может, это нескромно, но мне плевать. Да, у меня, действительно оказался редкий талант. Мои... как это... тьфу ты! Слушай, князь, может, ты лучше сформулируешь?

Егор кивнул уверенно:

— Твои качества оказались таковы, что к многомерному миру они пришлись тютелька в тютельку. И те твои измерения, что здесь свёрнуты, там развернулись до упора. И ты...