Анна Калинкина - Станция-призрак

— Хоть ее-то не трогай, Юра! — тоскливо вскричал челове-

чек. — Ладно, считай, что я и сам поговорить хотел. Ведь так не

может дальше продолжаться.

Верховный изобразил недоумение.

— О чем ты? Я что-то не пойму.

— Ты прекрасно все понимаешь, Юра. Эти девочки... зачем они

умирают? Ведь ты сам не знаешь, что делать, Юра, ты так же ни в

чем не уверен, как все мы, только скрываешь это. Прекрати эти

ненужные жертвы, эти бессмысленные убийства, а то...

— А то — что? — переспросил Верховный. — Ты угрожаешь

мне, Миша? Не думал я, что у нас до этого дойдет. Ты же зна-

ешь — стоит мне крикнуть, и охрана от тебя мокрого места не ос-

тавит.

— Не пугай, Юра. Если ты хочешь, если ты посмеешь меня

убить — убивай, мне все равно. Я скажу тебе, почему ты не мо-

жешь остановиться. Если сейчас ты посмеешь признаться людям,

что столько девочек угробил напрасно, они тебя разорвут в кло-

чья. Это тупик, Юра. Мы не можем остановиться, но и жить так

дальше невозможно.

Верховный молчал. Когда он заговорил, тон его был совсем

другим.

— Миша, Миша, ты просто устал. И я тебя прекрасно понимаю.

Вспомни, сколько лет мы знаем друг друга, и ты всегда мне верил.

Почему же сомневаешься теперь? Ведь мы с тобой сто раз уже об-

суждали и пришли к выводу — правильно предсказать дату конца

света удалось лишь индейцам. Значит, и в остальном они были пра-

вы. Конечно, у нас масштаб не тот, но мы ведь делаем все, что в на-

ших скромных силах. Как говорится, чем богаты... И ты ведь согла-

шался со мной, что нужно отказаться от прежних богов, которые

все равно не сумели спасти человечество. И что наша религия все-

сильна, потому что она — единственно верная. Синтез верований

индейцев и древних славян — ведь и они поклонялись Солнцу. Ведь

только мы, Миша, мы одни во всем метро еще и задаемся глобаль-

ными вопросами о судьбах мира, мы здесь последний оплот духов-

ности. Только мы в состоянии еще как-то поддерживать мировую

гармонию. Все эти красные, синие, зеленые, коричневые — им не до

того, они только между собой грызутся, самолюбие свое тешат. Да-

же в Полисе заняты не тем, хотя могли бы все проанализировать и

сделать те же выводы, это ведь на поверхности лежит. Не напрасны

наши жертвы, Миша, поверь. Помнишь, как ты восхищался моей

гениальностью, когда я доказал, что через сорок два года после Ка-

тастрофы наступит уже полный и окончательный... конец света.

И спасутся лишь избранные. Те, кто правильно понял происходя-

щее, сумел верно истолковать знамения свыше. То есть мы.

— Да как это можно доказать? А вдруг не наступит?

— Ну, если не наступит, тогда я лично перед тобой извинюсь.

— Столько не живут, Юра, — вздохнул человечек.

Но видно было, что он уже сдается. Верховный, как всегда, су-

мел найти нужные слова.

— Значит, Зоя, говоришь, жалуется? — спросил он.

— Только не трогай ее, Юра, прошу тебя.

— Ну что ты. Я понимаю — ей тоже непросто. Она девчонок

растила, привязалась к ним. А кому сейчас легко, Миша? Но мы

должны уметь поступаться личным ради общественного. Да, сда-

ла она за последнее время, сильно сдала. А ведь какая женщина

была, Миша. Доконала ее подземка.

— Это не подземка ее доконала. Это ты ее доконал, Юра. Она

извелась уже вся, вот-вот нервный срыв будет.

— Да? Ну спасибо, что предупредил. Я с ней поговорю, — успо-

каивающим тоном произнес Верховный. — Пойми, это исключи-

тельный случай, что приходится использовать в церемонии дево-

чек со станции. Но, в конце концов, Зое не следовало бы прини-

мать все так близко к сердцу. Она ведь им все-таки не родная мать.

«Плохо, — подумал он, когда посетитель ушел. — Даже старый,

преданный друг уже начал во мне сомневаться. И Зоя что-то чудит».

До остальных ему дела не было — толпа, стадо баранов. Они

покорно позволят вытворять с собой все, что ему вздумается. Как

говорится, каждый народ заслуживает то правительство, которое

его имеет. А вот с Зоей теперь, как ни жалко ее, придется что-то

решать. Миша-то не предаст его, несмотря ни на что: понимает,

что они в одной связке. А вот у женщин нервы слабее, даже у та-

ких мужественных, как Зоя. У них эмоции на первом месте, по-

этому никогда не знаешь, чего от них ждать.

Второй визитер явился к нему через полчаса, когда Верхов-

ный все еще был погружен в невеселые размышления. Вошел без

спросу, опустился на подушки. Широкоплечий, коренастый, ли-