Николай Берг - Лагерь живых

— Вы повар? Медик?

— Биолог. Готовить немного умею. По-холостяцки.

Ясно. Ну, биолог — это уже неплохо. Если еще и варево у него съедобельное — тогда совсем хорошо. А армейцы, гады, прислали что похуже, собакевичи.

— Готово уже?

— Через десять минут. Только и тут проблема — котелков у них нет. И тарелок тоже. В ладони разливать не выйдет — все кипячее…

— Эй. Кто в курсе — где тут может быть посуда?

— Я, наверное, знаю…

— Палатки невозможно поставить — там нет кольев и веревок!

— Вода, где тут вода?

Мама родная, только б мне сегодня не свихнуться!

Раздачу похлебки нам все же удается организовать. На вкус она и впрямь не совсем омерзительная — я ее попробовал. Сварить что-то пристойное из того, что было, — это повару-биологу зачет.

Палатки поставить невозможно. Остается только расстелить у стен цехов и другой накрываться. До утра дотянем, а там видно будет. Удивительно — но даже маленькая порция такого хлебова вырубает как кувалдой — чуток поели — и тут же спать валятся. Медики мои стараются — высматривают, кому помощь нужна, но тут скорее можно выбрать только тех, кого надо эвакуировать. Приказ недвусмысленный — что-то с первой партией неладное случилось. Потому держать нужно всех тут, утром прибудут еще люди, будет одновременно и распределение спасенных и проверка начнется.

Надо бы пройти по цехам, откуда люди спасены, — там тоже остались, причем самые слабые. Но я своих не пускаю. Хоть фонарики у них и есть, но любой зомбак для вооруженных, но неумелых — смертоносен. Если кому в цехах суждено сегодня помереть — что поделать. А без грамотной охраны я своих не пущу. Ну, да и тут работы много — публика все время норовит сломать организацию раздачи пищи, возни полно.

Тяжелых находим все время. Даже не смогу сказать, сколько всего получается, но где-то три десятка. Несколько мужиков из числа выпущенных сегодня из цехов помогают — таскают воду, дали им за это часть своего сухпая. Кухни варят непрерывно — манку заливают водой, дают разбухнуть — и варится она очень быстро. А тефтели эти и так уже готовы. В похлебке они разваливаются в кашицу…

Совершенно неожиданно, хотя я об этом думал с самого начала, съезжает с катушек один из санинструкторов. У него начинается истерика со слезами на тему: «Все бесполезно! Мы ничего не можем сделать!» Одна из медсестричек жестко давит вспышку эмоций, надавав мальчишке пощечин и затрещин. Вроде помогает. Только присматривать за парнем все равно надо.

— Делай то, что можешь — и будь что будет! — жестко говорит медсестра. — От твоих соплей никому лучше не станет! А нам за тобой еще в придачу ухаживать некогда — тут и так есть кого спасать!

Что-то неуловимое делает ее схожей с нашей Надеждой Николаевной. Не хочется лишний раз вспоминать про тех самых, которые коня затормозят или с горящей избой разберутся. Но вообще-то у нас такие женщины — не переводятся. Что странно — ничего общего с феминизмом это явление не имеет. И что удивительно — в медицине таких почему-то много. Нормальные девчонки, нормальные женщины — но если дело становится тухлым и можно стать дохлым — откуда что берется. Иным мужикам нос утрут походя. Надо эту медсестричку взять на заметку. А вообще ситуация поганая.

У нас тут пока организацией пахнет слабо, а потому может быть все, что угодно. То, что уже есть защита по периметру и патрулирование территории — хорошо, только вот всего остального… Мне негде и не в чем развернуть медпункт, а это, как ни верти, сортировочное приемное отделение, место для агонирующих — и по нынешним условиям там должен быть вооруженный упокоитель да еще палатка для хирургических манипуляций — перевязочная. Да еще, скорее всего, будут инфекционные больные — среди нескольких тысяч обязательно окажутся и с дизентерией, их отдельно содержать надо. Хорошо еще ОРВИ пропали как таковые, а то еще и под таких пациентов выделять бы пришлось отдельный «рукав».

А еще надо организовать поиск и сбор тяжелобольных. Без быстрой помощи — помрут ведь. И ладно, если это окажется гламурный телеведущий, невелика потеря, эту работу любой дурак с избытком наглости легко выполнит, а вот, скажем, если умрет слесарь-инструментальщик шестого разряда с этого завода — никого не найдешь на замену. Значит, надо быстро все делать. И находятся они, как на грех, в тех цехах, где сейчас, вероятно, уже и зомби есть, и, наверное, уже и шустрики отожрались…

И это минимальный минимум — по уму куда как больше нужно.