Олег Верещагин Воля павших

Бок плотно закрывал бинт, слегка пахнущий уже знакомой мазью. Плечо тоже забинтовано. Олег осторожно повозился - кроме головокру-женья не было никаких неприятных ощущений. Похоже, он долго уже валяется без сознания, а его в это время починили...

Стараясь не делать резких движений, Олег устроился удобней и удоволетворённо вздохнул при мысли, что остался жив. Взгляд его без-думно скользил по окошкам, резному столику, половикам на полу, ковру с красивым орнаментом на стене, двум большим сундукам в углах, белё-ному печному боку... За косым оконным переплётом дул ветер, и Олег, поёжившись, натянул одеяло и спокойно уснул...

...Второй раз он проснулся от тихого смеха и лёгкого прикоснове-ния ко лбу.

-- Бранка, - сказал он радостно, ещё не открывая глаз. И широко распахнул их.

Бранка сидела рядом на табурете, держа на коленях поднос с ды-

мящимися чашками. Склонив привычным милым жестом голову к плечу, она улыбалась:

-- Проснулся наконец.

-- Как я тут оказался? - задал Олег естественный вопрос. - И что с Гоймиром?

-- Живой, - равнодушно ответила Бранка. - А тебя я... привезла, так-то.

Она решила не говорить "принесла", зная, что парень может оскор-биться - они привыкли считать себя самыми сильными, ловкими, умелы-ми. Но Олег, как оказалось, думал о другом:

-- Бранка... - он замялся, - тебе его не жаль?

-- Кого? - девушка осторожно повернула поднос.

-- Гоймира, - нетерпеливо пояснил Олег. Глаза Бранки сузились:

-- А знаешь, что он за малым тебя не убил?! Из тебя крови вылилось, как из телка порезанного,он тебе потроха вспорол,я сама не управилась, Йерикку покликала, мы в ту ночь до утра тебя у Белой Девки отбивали!

Она говорила горячо и быстро. А Олег всё равно не мог - вот глу-пость-то?! - разозлиться на Гоймира.Скорей жалел его и чувствовал себя немного виноватым, потому что Бранка сидела около НЕГО и жалела ЕГО. Подумав об этом, Олег протянул руку и кончиками пальцев коснул-ся губ девушки. Бранка умолкла, растерянно и почему-то умоляюще гля-дя на него. В светёлке повисла странная, напряжённая тишина. Улыбну-вшись, Олег убрал ладонь от лица Бранки:

-- Что ты принесла?

Девушка вздрогнула - словно проснулась.

-- Йой, забыла!.. Вот тут жидель одна... суп да чай, тебе другого временем нельзя... ешь вот.

-- Покорми меня, - жалобно сказал Олег. - Я лежу весь израненный, то-

лько язык и ворочается... и, может быть, даже совсем больной...

-- Одно и отваги у парней, что воюют, - фыркнула девушка, аккуратно переставляя поднос на одеяло, - а потом плачутся да стонут... Открывай рот-то, быть так, покормлю с ложечки, а там повязки сменю...

-- Бранка, - тихонько сказал Олег, приподнимаясь, - я тебя люблю.

-- Я знаю. - на миг прикрыла глаза девушка...

...Гостимир не удивился,когда Гоймир переступил порог дома. Ско-рей уж ему стало тоскливо.Но он поднялся из-за стола, за которым чинил рогатину и приветливо сказал старому другу и неудавшемуся шурину:

-- В гости? Проходи.

-- Этот... - Гоймир словно задохнулся. Голова у него всё ещё была перевязана, хоть и прошло три дня - крепко его Бранка приложила. Рука сжимала меч. - Этот, - с трудом повторил он, - тать у тебя?

-- У нас Вольг, - Гостимир выделил слово "у нас", - дома.

Он умолчал, что Олег - в светёлке Бранки. Но Гоймир, похоже, и сам догадался. Тёмный румянец хлынул у него по щекам, словно дур-ная вода, глаза вспыхнули. Больше ничего не говоря, Гоймир шагнул ко всхо-ду, но Гостимир поставил ногу на ступеньку:

-- Не надо тебе туда. Добро?

Гоймир неверяще посмотрел в глаза Гостимиру. Будь он поспокой-ней сейчас - увидел бы в них острое нежелание ссоры и сочувствие. Но сейчас видел он только ногу на ступеньке...

-- Пусти, - выдохнул он запалённо.

-- Не надо тебе туда, - терпеливо сказал Гостимир.

-- Я одно войду! - Гоймир шагунл назад, и меч с шипением полез из но-

жен, словно радуясь свободе.

-- А и то, - спокойно согласился Гостимир, - ты рубиться горазд, мне - куда. Войдёшь.

Шипение повторилось и завершилось стуком - меч скользнул обра-тно.

-- Род, - вырвалось у Гоймира, - так мне что оставили - смерть?

-- Пойдём, попьём квасу, - предложил Гостимир, словно и не было ни-

чего. - И не вини их, - он указал глазами наверх. - Помнишь, как сказано было: тот, кто чужую любовь убивает, собственную душу убивает. Так уж выбралось. Не прикажешь.

-- Была у меня душа - она, - ответил Гоймир. - А часом нет у меня души - одни головни стылые...

-- Кидай добро вперёд - оно тебя там подождёт, - Гостимир положил ладонь на спину друга. - А Вольг - парень добрый. Ты прости, но оста-лось тебе без злобы счастья им желать - по-достойному.