Олег Верещагин Воля павших

-- Что понимать-то? - левой рукой Гоймир достал камас. Щита-налокотника у него не было. - Любил я девушку. Любила и она меня. Потом ста-ло - ты пришёл. Думал я - друг пришёл, добрый друг. Но не стало друга, и суженой моей не стало. Убивать я тебя хочу, Вольг.

-- Что ты плетёшь? - Олег положил ладонь на плечо Бранки.

-- Дерись, - откликнулся Гоймир.

-- Я не хочу драться, - покачал головой Олег.

-- Трус, запечина! - оскалился Гоймир, и в его оскале ярости и горечи было поровну.

-- Думай, как знаешь. - ровно ответил Олег. - Я с тобой драться не стану.

-- Трус! - повторил Гоймир. - Не то себя - её! - резкий кивок на Бранку, похожий на выпад атакующей змеи, - и то защитить не станешь! Свою... соложу!

Бранка слабо ахнула. Так ахает человек, в которого неожиданно попадает пуля - и он успевает лишь удивиться произошедшему. Не ужа-снуться смерти, а удивиться. Беспомощный, слабый звук...

Олег достаточно хорошо разбирался в тонкостях здешнего - похо-жего на русский,но всё-таки не русского - языка. И понимал разницу меж-ду "супругой" - той, с кем сопрягаешься, с кем тащишь по жизни воз об-щей судьбы, кому подставляешь своё плечо - и "соложей" - той, с кем де-лишь ТОЛЬКО ложе. И всё. Которая нужна лишь для удовлетворения ин-стинктов. В мире Олега слова виделись, как через залитое дождём стек-ло - размытые, искажённые, утерявшие смысл - там придумали красивое слово "любовница".

Здесь слова были прямы и жёстки, как лезвие меча. И так же отто-чены. И так же ими можно было убить.

...Бранка отлетела на обочину, едва удержавшись на ногах. В руке Олега сверкнул меч.

-- Не смей её оскорблять, падла! - прохрипел Олег, левой доставая камас. Гоймир отскочил, скалясь:

-- Оно лучше!

Неизвестно, хотел ли он вправду убить Бранку, но своего добился. Олег стоял напротив него с оружием в руках - почти такой же злой.

Смерть. Смерть для одного из тех, кто называл себя друзьями. И Бранка больше ничего не могла предпринять - подняв руки к подбородку, она съёжилась на обочине, отчаянно следя за движениями мальчишек.

Они кружили, вышагивали - медленно, вкрадчиво - по камню друг напротив друга. Ни один удар ещё не был нанесён. Мальчишки почти пластались по дороге, карауля движения противника. Ещё месяц назад у Олега не было бы шансов. Но сейчас дела обстояли немного иначе.

Ярость подвела Гоймира. С коротким хриплым криком он метнулся вперёд, целя мечом в бедро, а камасом - в горло Олега. Тот подскочил как мог высоко, ударил Гоймира ногой в плечо, мечом отбил камас. Гой-мир отшатнулся, отбежал на несколько шагов,сохраняя равновесие, кру-тнул перед собой, проверяя, как его слушаются руки, восьмёрки в обеих плоскостях. Прорычал:

-- Бейся! - и снова рванулся вперёд, занося меч для убойного удара на-

искось в плечо. Скользнув по клинку Олега,вскинутому навстречу, лезвие ударилось о небольшую медную гарду - тут её называли "огниво" - и отс-кочило. Брызнул фонтан искр...

Если честно,Олег всё никак не мог поверить,допустить, что ему надо сражаться в полную силу.

Камас мелькнул вдоль бедра Олега - в самый последний момент мальчик сменил ноги в стойке и ударил Гоймира в скулу кулаком с зажа-той рукоятью меча, как кастетом. Удар наверняка свернул бы Гоймиру челюсть и вышиб из него сознание, но горец - воин и потомок воинов! - выскользнул из-под неожиданного выпада. Рысья морда на рукояти ме-ча Олега разорвала Гоймиру кожу на скуле, брызнула кровь - Гоймир от-скочил волчком, описав вокруг себя смертельный кокон обеими клинка-ми и застыл на широко расставленных ногах, не пытаясь вытереть кровь и не сводя глаз с Олега. А тому вдруг вспомнилось из "Василия Тёркина":

И глядят в глаза друг другу.

Зверю - зверь. И враг - врагу.

Да нет же, не может быть! Но меч горца словно независимо от руки, сам по себе, скользнул вперёд в открытом колющем фехтовальном выпаде. В том самом, который как-то показал Гоймиру Олег... Прямо в грудь... Тот машинально отмахнулся камасом - и ощутил острую боль в левом плече. Вскрикнув, Олег скосил глаза... и увидел, как из его тела быстро, по-змеиному, выскользнул камас Гоймира. Вокруг раны на ковбойке рас-ползалось тёмное пятно, и Олег выронил камас - просто пальцы сами ра-зжались.

Бранка закричала, словно ранили её. Олег пятился, мечом отбивая удары горца с обеих рук - тяжёлые, неистовые, наполненные злой силой. Да, Гоймир хотел его убить.Бешеное лицо его словно плавало в каком-то дурнотном тумане, на белых губах пузырилась густая пена.

Второе ранение Олег получил вновь камасом - в правый бок. Боли почти не было, но острое жжение подсказало ему,насколько серьёзно его задело в этот раз. Рана не кровоточила, и это только подтвердило опас-ность. На этот раз Олег отплатил немедленно - меч ткнул Гоймира под рёбра слева, скользнул по ним и раскроил одежду и тело до подмышки. Гоймир словно и не заметил этого - бросившись на клинок, он обрушил свой меч на голову Олега с диким, выворачивающим нутро воем. Олег успел вскинуть оружие, но сила отвесного удара была такова, что Олег не удержал защиту.Впрочем, меч Гоймира отклонился - вместо того, что-бы раскроить Олега до пояса, ударил плашмя.