Олег Верещагин Воля павших

-- Отвечай потом за тебя, - смущённо сказал Олег, не выпуская её плеча. Бранка смотрела ему прямо в глаза:

-- Синьцы посадишь.

-- Извини. - не отводя взгляда и не отпуская её, ответил Олег.

-- Пустое...

-- Бранка, - позвал её Олег, словно она уходила. - Сегодня ночь, когда можно найти папоротник.

-- Да, - шевельнулись её губы.

-- Если бы я его нашёл - я бы пожелал одного. Чтобы ты всегда была со мной, Бранка.

-- И я, - произнесли губы, - и я так же, Вольг.

-- Иди ко мне, - попросил Олег. И потянул к себе эти лучистые глаза,

эти полураскрытые губы, это огромное счастье - не думая уже ни о чём и ничего вокруг не замечая...

...Не заметили они и Йерикку, который, появившись у крайней сос-ны,споткнулся и несколько мгновений стоял неподвижно, глядя на своего друга и девушку второго своего друга. А потом, круто повернувшись, по-шёл вглубь сосняка, где долго, выхаркивая ругательства на нескольких языках,рубил кусты, пока особо прочный стволик молодой сосёнки не вы-шиб серебристое лезвие у него из ладони,вывернув кисть.Тогда, плюнув, Йерикка рухнул на камень и,свесив руки между колен, застыл. Кисть опу-хала и болела, но парень очень мало ощущал это...

...Олег вернулся в город утром. В нижнем этаже заведения Слав-ны, куда он направился сразу же, сидели несколько стариков из ранних пташек, да за двумя сдвинутыми столами тихо бушевала до предела за-гулявшая молодёжная компания. Олега заметили, замахали руками, за-голосили. Он махнул в ответ, взял с прилавка кружку с пивом, мясо с че-сноком, хлеб и подсел к столам.

-- Разошлись почти все? - осведомился он. Рван кивнул:

-- Остатние гуляют.

Похоже было, что он несколько косой - то ли от хмельного, то ли от ночи.Остальные выглядели так же - весёлые, с блестящими глазами, шу-мные.

Олег внезапно обнаружил, что ему больно есть. А секундой позже это обнаружили и горцы.

-- Йой, губы-то опухли!

-- А вот он где ночь-то высиживал! А его сыскивали!

-- Скольких обцеловал-то?!

-- Смотри, городской, не май наших!

-- Да отзыньте от него,пусть сил набирается, ему то самое дело сейчас!

Олег заставил себя жевать,уткнувшись в стол. Горцы подшучивали беззлобно и не имели в виду ничего определённого, но великолепная ко-пчёная свинина, которая на Земле продавалась бы не иначе как в у.е., превратилась в опилки, а потом потеряла и этот вкус - Олег подумал о том, что они с Бранкой всё-таки не смогли друг без друга... а дальше что?

...Казалось бы - ну, целовались,ну и пусть, что такого? Но дело бы-ло не в поцелуях,а в словах,сказанных друг другу над водопадом.Каждое из них могло зарезать Гоймира не хуже камаса... нет, финки наёмного убийцы, потому что было таким же предательским.

"Неужели, - с отчаяньем подумал мальчик, - каждое счастье - это чьё-то несчастье?!" Есть он не мог - допил пиво и поднялся на ноги.

-- Пойду высплюсь, - бросил он уже на ходу не собиравшейся рассасываться компании. И у самого входа, поворачивая наверх, к себе, нос к но-су столкнулся со входившим Гоймиром.

-- Куда тебя Кулла унёс? - удивился горец. - Я искал, искал - ночь насквозь.

"Точно - Кулла."

-- Гулял, - Олег сглотнул, перебивая вкус лжи, похожий на вкус мыла, во рту. - А что?

-- Да ничего, - удивился Гоймир. - Не в лад ты какой-то.

-- Спать хочу, - с трудом сказал Олег, отчаянно подумав, что раньше он врал лучше - не иначе, как этот проклятый мир его отравил... или просто дело в том, что НИКОГДА в жизни не приходилось ему врать по такому поводу...

-- Спать? Дело, - одобрил Гоймир. - Одно погоди, я пиво возьму, сговоримся про встречу и разойдёмся. Я мигом.

-- Подожду, - вяло сказал Олег и прислонился к косяку, ожидая, когда

Гоймир, взяв кувшин с пивом, вернётся к нему. Они вышли на пустынную улицу... и в них почти врезался Йерикка.

-- Кровь Перунова! - Гоймир едва не выронил пиво. - А с тобой-то чего?!

-- Вы?.. - Йерикка метнулся взглядом с одного на другого, грудь его вздымалась, словно он нёсся от границ долины. - В... а?!

-- Красно говоришь, - одобрил Гоймир. - На, промочи глотку, - он про-

тянул рыжему горцу кувшин. Йерикка сделал несколько глотков, держа кувшин левой. - С рукой-то что?

-- Повредил, - Йерикка вытер губы рукавом, снова приложился, вернул кувшин Гоймиру.

-- Всех как смело куда-то - тебя, Вольга, Бранку, - Гоймир принял кувшин. Йерикка поперхнулся непроглоченным пивом и почти с ужасом ус-тавился на друзей. Олег всмотрелся в его лицо и понял одно: "Видел." А Гоймир, почувствовав неладно, свёл брови:

-- Что-то... - неуверенно начал он. - Недоброе что, Йерикка? Вольг?