Николай Степанов - Змееносец; Змеиный король; На стыке трех миров

– Ты еще нам расскажи сказку о том, как тебя силой заставили занять место вождя. Мы, две дурочки, сразу тебе и поверим. Но сначала верни мой кулон. Или ты его потерял?!

– Да вот он. – Змеиный король вытащил из-за пазухи украшение и передал синеглазке.

Девушка схватила золотое сердечко.

– Ты не открывал?!

– Не имею такой привычки. – Парень тоже перешел на холодный тон, так и не поняв, чем и когда успел обидеть голубоглазую красавицу. – Меня просили его сохранить, это я и сделал.

– Вот и правильно. Я вас ненадолго покину, господа. – Таркова буквально выскочила из комнаты.

Уже за дверью Вероника раскрыла сердечко. С фотографии на нее смотрел улыбающийся голубоглазый мужчина, который держал на руках маленькую девочку. Ребенок буквально светился от счастья.

– Здравствуй, папа. Как мне без тебя плохо, – прошептала девушка и заплакала.

Тем временем в малой гостиной царила напряженная тишина. Злавадская делала вид, что изучает рисунки на стенах и потолке, которые действительно восхищали своей красотой. Фетров в недоумении долго смотрел на захлопнувшуюся за синеглазкой дверь, потом не выдержал:

– Что с ней случилось?

– С ней все очень плохо, Андрей. – Журналистка ждала этого вопроса. – Я, конечно, не врач, но боюсь, у моей подруги серьезное психическое расстройство.

– Подруги? – переспросил змеиный король. – Там, на Инварсе, я не заметил…

– С той поры много воды утекло. Ты меня не перебивай. Пока Вероника не вернулась, лучше слушай, что с нами произошло. Не думаю, что она хоть что-нибудь расскажет сама, да и мне вряд ли позволит.

Фетров снова был поражен. Куда подевалась манерность Мадлены, ее бесцеремонность? Перед ним сейчас сидела совершенно другая женщина. Она вкратце поведала историю их похождений, а в самом конце добавила:

– Мужчин она теперь ненавидит люто. Всех, кроме одного, – своего отца. Но тот погиб, когда девочке было шесть лет. И теперь я не знаю, кто сможет вернуть ей веру в сильную половину человечества. А без этого… Пропадет Вероника. Еще один срыв… Боюсь, она превратится в бездушную машину по уничтожению мужчин… А это – прямая дорожка к Кардыблу, как здесь говорят.

– Может, ее позвать? – Парень встал и направился из зала.

Лекари были сто раз правы, утверждая, что покидать постель ему еще рано: на фокусника после непростого разговора с амазонкой накатила предательская слабость. Когда же он сделал несколько шагов, почувствовал легкое головокружение. Стиснув зубы, парень все-таки добрался до двери и толкнул ее.

– Вероника, мы тебя заждались.

Таркова гневно стрельнула на него глазами, полными слез, которые не успела вытереть, и резко ответила:

– Надеюсь, тебе было не очень скучно с моей очаровательной подругой?

Она прошла мимо и как бы невзначай зацепила Фетрова локтем.

– Вероника! – крикнула Злавадская.

– Чего тебе? – Синеглазка готова была сейчас нагрубить и журналистке, но сзади донесся звук падающего тела.

– Едрена-матрена к твоей бабушке! Да что ж ты за человек такой? – Брюнетка подбежала к упавшему. – Парень после схватки с монстром едва на ногах стоит. Нам обрадовался, как родным. Наплевав на болезнь и усталость, в гости пригласил. А ты что делаешь? И его убить хочешь? Конечно, он же тоже относится к классу мужчин, значит, виноват по определению.

– Мадлена!

– Не ори на меня! Лучше помоги его к креслу отнести.

– Мужик никогда не должен быть слабым! – пыталась оправдать себя синеглазка, помогая подруге.

– Ну да, в борьбе с тем огнедышащим монстром Андрею нужно было не спасать людей, которых чудовище собиралось сжечь, а поберечь силы. Тогда у него хватило бы здоровья выдержать твои нападки. Это же гораздо важнее, насколько я понимаю?

Женщины дотащили Фетрова до кресла и усадили. Злавадская нащупала пульс, попутно продолжая наступление на подругу:

– И у тебя еще хватает наглости предъявлять претензии, что он не вернулся вовремя! Как будто не знаешь, чем это для парня могло обернуться. И его бы разнесло на куски, и кулон твой вряд ли бы целым остался. Вот и задай себе вопрос, кто ты после этого?

– Да, я вела себя как дура! Ты это хотела услышать? – До Тарковой только сейчас дошло, насколько слаб фокусник.

– Нет, я хотела хотя бы изредка слышать от тебя что-то кроме брани в адрес сильной половины человечества. Как можно грести всех под одну гребенку – и хороших и плохих? Ничего себе! – Стараясь облегчить дыхание больному, журналистка расстегнула ему рубаху и увидела на груди коронованную змею.