Владимир Свержин - Трактир «Разбитые надежды»

— Я тут видела, — скороговоркой продолжала девушка, выплескивая мучавшие ее страхи. — Тут совсем недалеко обглоданный скелет! — она передернула плечами, то ли от ужаса, то ли от омерзения. — Кажется, это Бородач…

— Ну да, — безучастно кивнул Лешага. — Псы его сожрали. Он — их законная добыча.

— Псы?! — глаза Лилии стали неестественно огромными. — Сожрали?! — она точно подавилась словами и теперь выталкивала каждое с огромным трудом. — Псы?! Добыча?! — и тут ее точно прорвало. — Ты загоняешь дичь для псов, или, может, ты и сам поужинал Бородачом?! Ты вообще кто?! Ты — человек или говорящий хищник?!

Воин попытался обнять плечи разбушевавшейся девушки, притянуть ее к себе. Ему показалось, что так будет правильно. Но руки вдруг сделались неестественно тяжелыми, точно на каждой из них висел набитый доверху вещмешок с патронами.

— Не трогай меня! — взвилась дочь старосты. — Я, я…

— Я тебя люблю, — выдавил Лешага, пугаясь собственных, так необычно звучащих слов и понимая, что их уже никак не воротить. — И я человек.

Лилия замерла с открытым ртом, не имея сил ответить. Затем порывисто обняла могучего воина и зарыдала, уткнувшись лбом в плечо.

— Я… это… что-то не так?.. — мысли Лешаги путались. — Пора идти… — он понимал, сейчас нужно сказать что-то красивое, очень важное, но слова высыпались совсем не те. И почему-то дрожали и подкашивались колени. Леха крепко обнял девушку, не зная, что делать дальше. Все, что он знал о женщинах, все, что видел, казалось ему нелепым, грубым и обидным. Он просто стоял, прижимая ее к себе, некрепко, чтобы не причинить боль, но так, чтобы между ними не было ни малейшего просвета. Еще никогда ему не было так хорошо.

— Вот и замечательно, — послышался рядом бархатистый голос сказителя. — У всякого рыцаря, а тем более вождя, должна быть дама сердца.

— У кого? — Леха чуть отстранился от любимой, в голосе его зазвучала угрожающая нотка.

— Рыцари — это величайшие из воинов. Каждый из них стоил целого отряда, — пояснил вдохновенный певец, — совсем как ты. И у каждого из них была Прекрасная Дама; что толку совершать подвиги, если некому их посвятить?

Ученик Старого Бирюка нахмурился. Он помнил жесткие слова учителя, что подвиги храбрецов чаще всего скрывают глупость или предательство негодяев.

— Я не совершаю подвигов, — недовольно буркнул воин.

— Как будет угодно, — широко улыбнулся сказитель. — Хотя со стороны это выглядит именно как подвиги. Но спорить не стану. Куда интересней другое. Минула ночь, когда славный вождь и светлый рыцарь Лешага держал совет с бескрайним лесом. А может, с духами предков? Но это не важно, как скажешь, так и будет. И вот наступил день. Что ждет нас теперь?

Леха нехотя выпустил Лилию из объятий, молча отстранил сказителя и направился к связанным пленникам.

— Гордая молчаливость к лицу герою! — неслось ему вслед. — Если что, зови меня просто Тиль.

Ученик Старого Бирюка не отвечал, только сжимал и разжимал пудовые кулаки.

Раздольники, видя приближение развязки, поднялись, чтобы не умереть, припав к земле, как черви.

Леха вытащил нож.

— Даже патроны не истратит, — пронеслось в накрепко связанной веренице.

— Не надо, Лешага! — Марат бросился к учителю. — Они же готовы сражаться вместе с тобой! У Темного Властелина много воинов, а у тебя — нет! А нам еще надо одолеть их!

— Отстань, — рыкнул охотник за головами. — И не смей меня поучать!

Недовольное мычание коров, по двое запряженных в телеги, будило обитателей леса, впрочем, немногочисленных у этого недоброго места. Бойкая ящерица взобралась на камень, чтобы рассмотреть подробнее столь необычное шевеление. Восемь с лишним рук телег медленно тянулись по дороге у подножия холма. На каждой сидели по нескольку женщин с пожитками. Рядом, сопровождая караван, двигались люди в черных блузах и масках с прорезями для глаз и рта. Ящерица повела любопытным глазом, чтоб увидеть, куда направляется этакая экспедиция.

Чуть в стороне телеги поджидала жуткая свора устрашающего вида существ, пучеглазых, с вытянутыми вперед омерзительными мордами. Зверолюды радостно скалились, демонстрируя настоящие частоколы острейших клыков. Все они были вооружены, но, похоже, страшилища не слишком нуждались в оружии. Один их вид мог обратить в бегство любого, кто хотел избежать близкого знакомства с таким монстром.

Завидев их, женщины на телегах начали тихо подвывать от ужаса, да и охранники их, видно, не горели желанием идти дальше. Быки в первой телеге шли, упрямо наклонив длиннорогие головы, недовольно сопя и отфыркиваясь. Запряженные в прочие упряжки коровы жалобно мычали, сбиваясь с шага и упорно стремясь сбиться в стадо. Устав долго разглядывать одну и ту же картину, ящерица поспешно юркнула под камень и пропустила самое интересное.