Михаил Манахов: Арест карбонария. Поэма в одиннадцати частях с прологом, эпилогом и послесловием

После встречи с привидением
Александр загрустил.
Спор вести заочно с тенью
У него не стало сил.
После этого свиданья
В мистику поверил царь,
В приведений хладный пламень,
В смысл примет, известных встарь.
В тайных предзнаменований
Вековую глубину.
И в проклятье обществ тайных,
Всю опутавших страну.
Царь когда то был масоном,
Он считал, что то игра.
Но как тень Наполеона
Революции искра
Пригрозила вдруг пожаром
Всей Европе. Вот тогда
Он запрет масонов с жаром
Утвердил раз навсегда.
•••
И стрелою поражённый
В ахиллесову пяту,
Призраком заворожённый
Верил в новую мечту.
Как догадкой быстротечной
Осознал, что не обман
Позабытое беспечно
Предсказанье Ленорман.
Всё, что в кресле у камина
Корсиканца дух вещал,
Царь с пророчеством Марии
Вместе мысленно связал.
И в прозрении запоздалом
Рок узрел своей судьбы.
На челе его усталом
След отчаянной борьбы.
Где тот лик порфирородный,
Что Державин воспевал
И кто в памяти народной
Светлым ангелом порхал?
Кто по сердцу, по законам
Править людям обещал?
Нет того, теперь другой он
Словно тень. А тот пропал.
«Чтоб в надежде исступлённой
От судьбы своей уйти,
Как от слов Наполеона
Мне спасение найти?
Хоть какой-то выход к свету
Из кромешной темноты?
Не прислушался к совету,
Ленорман напрасно ты.
Почему ты не оставил
Окровавленный престол?», —
Царь спросил себя и вставил:
«Потому что был осёл!
Я хотел народом править
По законам бытия.
Конституцию составить
Для него и для царя.
Чтобы в тех законах были
И порядок, и права.
Чтоб они добру служили
Силой слов, не на словах.
Люди чтоб по всем канонам
К процветанию пришли
И, живя в ладу с законом,
Всё же счастье обрели.
Но не в национализме,
А в былинной той стране,
Где под скипетром царизма
Каждый будет обогрет.
Где не кровь, что от рожденья
Каждому судьба даёт,
Благо есть, но лишь служенье
И смиренных душ полёт.
С тем бы Русь преобразилась,
С тем воздвиглась бы она.
Только жаль, что лишь приснилась
Мне та дивная страна.
Ну, а эту, где я правлю
Двадцать пять почти что лет,
Вряд ли я уже исправлю,
В ней людей достойных нет.
Лживы все и кровожадны,
Справедливость им к чему?
Честные для них все странны.
Я не верю никому.
Где вы, юные затеи,
Тайный дружеский союз?
Ваш наследник Аракчеев,
Лицедей, садист и трус.
Рассуждения Лагарпа
Зачеркнула Крюденер.
Фотий не святее папы,
Интригана он пример».
•••
И трагическим прозреньем
Освещал царя чело
Смысл таинственных видений,
Жаливших во сне его.
Понял он, что заблуждался,
Став душителем свобод
И напрасно отказался
Сделать вольным свой народ.
Да таинственные знаки
Не пытаясь разгадать,
Лишь блуждал, как тень во мраке
И пытался убежать
От своих воспоминаний,
Шёл по ложному пути.
И кружил, кружил в тумане.
И покой не смог найти.
Коршуном терзала совесть,
Жёг Михайловский замок.
Столь печальной стала повесть,
Сколь зачин её был сладок.
Он тогда побег от трона
Стал в мечтах своих лелеять-
Слишком тяжкий груз корона
Для души, уставшей верить…

Знать могло ли окруженье
Эту боль и бичеванье?
Это вечное сраженье
Агнца, ждущего закланья?
Он познал. И с этим знаньем
Приговор себе сам вынес.
Но врагам же наказанье
Не желал. А те глумились
Над его великодушием.
Были злобны, кровожадны.
И удобный ждали случай
На параде ль, встречах званых,
Совершив цареубийство,
С крепостным покончить правом.
Только было в том витийство
И опасные забавы.
•••
Мужику, к чему свобода?
Он с землёй навеки связан,
Сын земли его порода.
Быть другим он не обязан.
Он таким издревле создан,
Труд его предназначенье.
Он в труде своём свободен.
Остальное-заблужденье.
Но иначе рассуждали
Карбонарии младые,
План мятежный обсуждая
В дни от сумрака седые.
Было их собранье шумным
Разношёрстным, пёстрым вече.
В меньшинстве идейных, умных,
Но в достатке первых встречных.
Неофиты приносили
Клятву верности собранью,
Но не все её хранили,
Так, как честь на поле брани.
В них изрядно жило детство,
Что война навек отняла.
От печалей же есть средство-
Жало Зандова кинжала.
•••
Годы шли в дебатах шумных
И бурлило это вече.
Лишь немногих, трезвых, умных
Справедливы были речи.
Тех, кто мудро убеждали
Отказаться от террора.
В том, что вовсе не в кинжале
Истина в решенье спора.
Потому что рабства цепи
Должно рушить не мечом.
Голова за то в ответе,
Рабство лечится умом.
Просвещение народа,
Мощь культуры, воспитание-
Выход в них. Четыре года
Продолжались те собранья…
•••
Пестель был упорней многих,
О восстании мечтал,
Чтоб царя убрать с дороги.
Свод законов начертал
Для страны освобождённой
От монаршеских цепей.
Только план тот был никчёмным
Прозябающей стране.
Братство, равенство, свобода
Для России звук пустой.
Рабство-вот её природа,
Вечной ставшее судьбой.
Все рабы в ней. Царь, раб трона,
Крутит власти жернова.
И хранит его корона
Под замком людей права.
Если кто-нибудь замыслит
Отыскать к свободе путь,
Тень предательства нависнет
И найдётся кто-нибудь,
Кто угодливо сумеет
Всё раскрыть и всех продать.
Власть таких всегда лелеет,
Ценит их любая власть.
И один из них, мы знаем,
Павла Пестеля предаст.
И царю донос отправит,
Подло думая: «указ
О мятежников аресте
От суда спасёт его» —
И решил, забыв о чести-
Будет, мол не до него.
•••
В напряжённом ожидании
Петербург давно живёт.
В мае грянет гром восстания,
Терпеливо Пестель ждёт
Лишь условного сигнала,
Петербурга дружный глас,
Что уж гвардия восстала,
И пробил заветный час.
Мог бы он мятеж затеять
И на юге. Но зачем?
В Петербурге нужно сеять
Прежде смуту. А за тем
Окружить дворец монарха
И к присяге привести
Новой власти иерарха
Да республику ввести.
Но потом он поменяет
Срок восстания на январь. 3 3 Одной из главных причин неудачи, которое потерпело движение декабристов являлось соперничество между лидерами северян (князь Сергей Трубецкой, Никита Муравьёв) и южан (Павел Пестель). К середине 1825 года этот процесс зашёл слишком далеко, когда Сергей Трубецкой буквально внёс раскол в ряды руководства Южного общества, войдя в сговор с руководителями Васильковской управы Сергеем Муравьёвым – Апостолом и Михаилом Бестужевым-Рюминым и предложив им действовать совместно якобы с целью борьбы с «бонапартизмом» их лидера Песталя. Именно это и вынудило Павла Пестеля пойти на изменения ранее согласованного с северянами плана восстания и изменения срока и места его начала.
Место-юг, но всё смешает
В ноябре, скончавшись, царь. 4 4 Подготовка к началу революции в тот период уже шла к успешному завершению. Заговорщикам не хватило буквально двух недель для осуществления задуманного Пестелем и его соратниками.
В январе же Пестель должен
Был с полком своим стоять
В карауле. Но не сможет,
Не судьба мятеж поднять.
Александр уничтожит
Заговор, направив вспять
Весь их план. Монарх «ничтожный»
Сможет всех переиграть.