Сергей Кишларь - Аризона на троих. Семь камней Кецалькоатля

– Откуда такая осведомлённость об этих камнях, мистер Хэлфорд? Я с детства знаю старую ацтекскую легенду о том, что семь камней – это осколки одного кристалла, но мне было невдомёк, что этот кристалл имел форму пирамиды.

– Ваш камень образует середину пирамиды, на нём всего одна гладкая грань, и по его форме трудно догадаться, что он часть пирамиды. А по поводу моей осведомлённости… – Хэлфорд перевёл взгляд на Миллера. – Сейчас сами увидите. Мистер Миллер, готовы познакомиться с одним из новых камешков?

Миллер нехотя допил сок, поднялся, попросил опустить занавеси на окнах. Едва сошлись тяжёлые занавеси на первом же окне, как листья филодендрона в момент погасли, приняв обыденный тёмно-зелёный цвет. Солнечный свет в сломанной пирамидке потухал чуть медленнее, будто нехотя.

Миллер сделал Джеки жест, показывающий, что на второй стороне вагона занавеси можно не опускать и лёг на кушетку у стены. Отдал Джеки свои крохотные – как две стеклянные пуговицы – очки, помассировал пальцами глаза.

Присутствующие поднялись из-за стола, с любопытством подошли поближе к кушетке. Джеки протиснулся вперёд с пачкой писчей бумаги и карандашом, – похоже, среди многочисленных способностей парня было и умение стенографировать.

– Я прошу полной тишины, джентльмены, – скомандовал Хэлфорд, доставая из чехла один из камней. – Это ваш камень, мистер Мэнли. Не возражаете?

– Любопытно, – усмехнулся Джед. – И как это действует?

– Всё просто: мистер Миллер берет в руки какой-нибудь предмет и считывает накопленную этим предметом информацию. Говорят, каждая вещь, даже самая незамысловатая, имеет свою душу, или как это называют, ментальный конденсат, который накапливается вещью в процессе её контакта с людьми. Это означает, что если предмет был в тесном контакте с каким-либо человеком, то можно через этот предмет прочитать мысли того человека.

– Мои, например? – пренебрежительно хмыкнул Джед.

– Ваши, в том числе, – подтвердил Хэлфорд, отдавая камень Миллеру.

Стало так тихо, что жужжание залетевшей с улицы мухи стало нестерпимым. Вагнер зло оглядывался на неё, Джеки отмахивался шуршащими листами бумаги. Хэлфорд грозил парнишке пальцем, требуя тишины.

Тщательно ощупав камень, Миллер положил его на переносицу, с минуту лежал с закрытыми глазами, как бы прислушиваясь к чему-то. Потом снял камень с переносицы, зажал его в кулаке, сложил руки на груди. С минуту он лежал, мерно дыша, будто заснул, потом его глазные яблоки затрепетали, сделали несколько кругов под закрытыми веками, закатились кверху и замерли.

Склонившись над Миллером, Хэлфорд выждал несколько долгих секунд и, убедившись, что глаза медиума прекратили всякое движение, поднял вверх руку, призывая к тишине, хотя к тому времени смолкла даже муха.

– Вы можете сказать, что случилось с этим камнем вчера? – негромко, но отчётливо спросил он.

Секунд пять длилось молчание, потом Миллер заговорил голосом, доносящимся как из глубины сна – негромко с расстановками, как человек описывающий находящиеся в темноте предметы, и делающий длинные паузы для того, чтобы получше эти предметы разглядеть:

– Небольшая комната… Похоже на комнату борделя. Разбросаны женские и мужские вещи… В постели женщина и мужчина… Женщину зовут Рэйчел, а мужчина… Мужчину зовут Джед Мэнли…

Вмиг ощутив себя таким же беспомощным, каким он был, когда сидел в чёртовом кресле, Джед испуганно стрельнул глазами в сторону Алисии, – та слушала, хищно щуря глаза. У Миллера взмок от пота висок, губы напротив – пересохли и скукожились, казалось, он с трудом раскрывает их:

– Камень висит на груди у мужчины… Женщина подмешивает в бокал снотворное…

Джеда пот прошиб… Пожалуй, когда он сидел в кресле с самым подлым образом направленной ему в пятую точку стрелой, он не был так беспомощен, как сейчас. Он не нашёл ничего лучшего, как сунуть для уверенности большие пальцы под брючный ремень, расправить плечи и нарушить благоговейную в ожидании следующей фразы медиума тишину негромким голосом, который даже самому Джеду показался оглушительным:

– Чушь!

Хэлфорд строго вскинул руку, кто-то шикнул на Джеда, кто-то одёрнул его за рукав рубашки. Голос Миллера и вовсе стал казаться потусторонним:

– Мужчина засыпает… Женщина срезает с его шеи чехол с камнем…

Сердито поджав губы, Алисия потеснила плечом стоящего позади неё профессора Уэлша, ушла к столу. Сев на своё место, нервно жонглировала вилкой как ножом, который собиралась метнуть в противника.