Николай Васильев: Похождения поручика Ржевского [СИ]

— Вот, — сказал Городецкий и протянул записку Мещерского.

— О! Целый князь вас рекомендует, — насмешливо взглянул молодой человек (в 1835 г Белинскому было 24 года) на явного денди. — А позвольте спросить, что вы можете нам предложить? Вы уже работали в каком-нибудь журнале или газете?

— Нет, — признался Максим. — Но я давно и регулярно читаю периодику и сформировал свое мнение о том, что в ней желательно изменить для повышения читательского интереса. Для начала я могу предложить в газету "Молва" новый раздел "Наше скорое будущее", в котором акцент будет сделан на ожидаемых новинках цивилизации: в мире, в России и непосредственно в Москве.

— Назовите какую-нибудь значимую новинку…

— Железные дороги. Их начали строить в Англии, Франции и Северо-Американских Штатах — как на конной тяге (конки в просторечье), так и паровой. Очень удобный транспорт, очень. И легкий для строительства. В Москве можно предложить несколько линий конки с небольшой ценой билета.

— Хм… Что-нибудь еще…

— Строительство речных пароходов с колесными или винтовыми движителями, устройство паромных переправ через Москвуреку, освещение домов и улиц на основе электрических батарей Вольта, производство самодвижущихся карет с двигателем на парах нефти, летательных крылатых аппаратов, подводных кораблей и еще многого другого…

— Это ваши фантазии?

— Ну что вы! Обо всем этом уже написано много книг, созданы проекты, модели, а в случае пароходов — действующие корабли. Я лишь собрал по крупицам сведения об этих изобретениях человеческого ума и теперь мне хочется довести их до любознательных московских жителей. В связи с этим можно основать в "Молве" еще один раздел под названием "Как стать полезным и заодно богатым", в котором я буду давать советы обеспеченным москвичам, куда им вложить свои капиталы…

— Признаться, мои интересы сосредоточены совсем в другой сфере, — сказал Белинский. — Но Николая Ивановича ваши предложения могут заинтересовать, так как он озабочен падением популярности наших изданий. Подойдите сюда в десять часов вечера, в квартиру номер 3 на втором этаже: профессор обычно к этому времени возвращается от своих многочисленных знакомцев, и мы с ним обсуждаем текущие дела по журналу и газете. Или, господин Городецкий, вы привыкли рано ложиться спать?

— Только не летом, — сказал попаданец. — Благодарю за приглашение, я приду.

Из университетского комплекса Городецкий выбрался на Тверскую и пошел неспешно вверх, оглядывая встречных жителей. День был будничный и праздных прохожих вроде него было мало. Слева и справа по ходу тянулись ряды дворянских особняков и первых доходных домов о двух этажах, а по довольно широкой улице ехали многочисленные телеги с какими-то грузами, которых обгоняли редкие лихачи. Прохожий люд преимущественно был мещанский, деловой. Женщины встречались, но держались они подвое-потрое.

Миновав помпезное красное здание генерал-губернатора, Городецкий увидел вдруг на противоположной стороне улицы вывеску "Cafe" и тотчас ощутил желание выпить чашечку натурального кофе. "Отчего не выпить бедному эврею, если у эврея нету дел?" — вспомнил он популярную песенку своей молодости и решительно пересек проспект. И тут перед самым входом его тормознул девичий голос:

— Сударь!

Он обернулся и увидел двух девушек приличной наружности (одна весьма миловидная, вторая была, что называется "при ней"), но вряд ли дворянок: вероятно, модисток, гувернанток или просто путан. Тут миловидная продолжила:

— Окажите милость, проведите нас в кофейню. И тогда первую вашу чашку кофе оплатим мы.

Максим вздернул на лоб брови, улыбнулся и сказал:

— С условием, что за ликер для всех троих заплачу я.

— Ликер? — засомневалась лидерша. — Мы хотели выпить кофе со сливками и круассанами…

— Вы откажетесь от шартреза? — "ужаснулся" благодетель. — Ингредиенты для которого кропотливо собирали французские монахи? А потом выдерживали в дубовых бочках для получения божественного вкуса? Это невозможно!

— Ну, может быть совсем немножко, — уступила девушка.

— С кофе его помногу и не пьют, — успокоил былой завсегдатай кафе. — Тогда прошу идти за мной. Но предварительно скажите мне ваши имена: вдруг швейцар что-то заподозрит и их у меня спросит?

— Меня зовут Лиза, — сказала миловидная, — а мою подругу Катя. А как ваше имя? Вдруг его спросят у нас?

— Максим Городецкий, — сказал попаданец с поклоном. — Дворянин, но почти без крепостных.