Николай Васильев: Похождения поручика Ржевского [СИ]

— В чем же состоит фантастичность книг? И зачем это надо?

— Я помещаю в историческое прошлое современных людей. Они, естественно, много о нем знают и потому действуют более успешно, чем местные персонажи. Поверьте, и писать про это интересно, а читать так просто весело.

— Хм… Не уверен, что будет так уж весело. Хотя и мне, читая исторические романы, хочется иногда подсказать героям, как надо бы действовать.

— Вот видите!

— Скажите название и фабулу какой-нибудь своей книги.

— Пожалуйста: "Прогрессор галантного века". В этом романе студент исторического факультета МГУ падает с крыши, убивается, но волей всевышнего остается жив, только совершенно голым, посреди зимы и в эпоху Елизаветы Петровны, накануне Семилетней войны. Приключений, которые он пережил, не счесть (военных и любовных, конечно), причем в Москве, Петербурге, Риге, Ганновере, Дрездене, Вене, Париже, Турине и Праге, а в конце концов он пленяет хитростью Фридриха Великого, доставляет его к Марии-Терезии, и война на этом заканчивается.

По окончании этой тирады князь посмотрел на гостя совершенно ошарашенным взглядом и вдруг заулыбался:

— И кто-то эти приключения осмелился опубликовать?

— Нет, — честно сказал Городецкий.

— А нельзя ли мне сей роман почитать? Приватным образом?

— Возможно, но не сейчас. Роман, как вы поняли, большой, а рукопись его осталась в моем имении.

— Жаль. Я люблю читать, но наши писатели пишут либо мало, либо скучно. А стиль иной раз такой, что зубы сводит. Читали басни Дмитриева?

— Нет.

— И не читайте: никакого сравнения с Крыловым, а ведь и у того не все в порядке со стилем.

— Зато Пушкин хорош.

— Несомненно. Но он почти не пишет прозы, а жаль. Может, с возрастом распишется?

— Хорошо бы, — придержал себя попаданец. — Только он ведь лезет и лезет на пистолеты. Больше 20 вызовов на дуэль ему приписывают…

— Жена у него чересчур всем нравится, — скривился князь. — Со времени ее замужества — императору, а теперь возле нее стал крутиться какой-то французик…

Тут Городецкий решил сменить тему и сказал:

— Если я правильно понял, то Вы, Алексей Павлович, намерены оказать покровительство своей кузине?

— Совершенно верно.

— А ваша жена против не будет?

— Я овдовел год назад.

— Тогда разрешите мне откланяться.

— Подождите. Елена сказала мне, что вы ищете место в Москве? И не прочь стать журналистом?

— При условии оплаты труда. Только без рекомендаций ни в одну редакцию меня не возьмут.

— Это пожалуй. Но я знаком с некоторыми редакторами и могу замолвить за вас словечко.

— У меня сегодня день счастливых встреч, — расплылся в улыбке Городецкий. — Сначала Елена Ивановна меня подбодрила, а теперь вы идете навстречу…

— Как не порадеть симпатичному человеку? Который и сам готов помочь другим? Сейчас я черкну пару строк Надеждину, редактору "Телескопа" и "Молвы": он мой автограф знает и, надеюсь, не пренебрежет.

Выйдя на улицу, Городецкий решил, что откладывать новую судьбоносную встречу не стоит (день-то удачный!) и пошел бодрым шагом к Волхонке и далее на Моховую, где (со слов Мещерского) внутри комплекса университетских зданий стоял Ректорский дом, в котором была редакция журнала "Телескоп" и квартира ее издателя Николая Ивановича Надеждина. По дороге он удивлялся насколько мало изменились улицы центра Москвы за почти 2 сотни лет. Внутри университетской ограды пришлось поплутать в переулочках-закоулочках, приглядываясь к домам и читая немногочисленные вывески, но вот на торце одного двухэтажного дома, крашеного в белый и розовый цвета, Максим увидел искомый "баннер" и стал собираться с духом. Вдруг дверь подъезда открылась наружу и из нее быстро вышагнул… Белинский! Он бросил мгновенный острый взгляд на чужака и пошел было стремительно прочь, но тут из горла попаданца вырвалось слово "Виссарион!" и Белинский резко повернулся.

— Я с вами незнаком, — сказал он с хрипотцой и кашлянул. — Откуда я известен Вам?

— Вы очень похожи на тот портрет, который мне описали, — нашелся Городецкий. — А шел я к Николаю Ивановичу Надеждину, редактору "Телескопа" и "Молвы". Вы ведь с ним сотрудничаете?

— Да, — кивнул Белинский и снова покашлял. — Николая Ивановича сейчас в редакции нет. Если вы принесли рукопись, то можете оставить ее у секретаря.

— Нет, я пришел по рекомендации, желая стать вашим сотрудником.

— Чья рекомендация? — резковато спросил критик, продолжая подкашливать.