Андрей Саргаев - КОРМУШКА

- Представляешь, пап, я его раз… а он - бац, и туда! А Витька как взял, да как шарахнул! А этот - бздынь, и всё! Я и говорю - какого ху… в смысле, чего сидеть-то? И пошли, чо! Ага, с двух стволов сразу… Вот, в канистре же бензин, ну и… Прыг-прыг… представляешь, пап, как лягушка скачет! И вкусная!

Последнее слово прозвучало в общем гомоне неожиданно громко.

- Что, вы и лягушек ели?

- Когда? - хором удивились мальчишки.

- Они же голодные! - ахнула Лена. - Вася, организуй покушать.

Белый зверь будто и вправду понимал человеческую речь - коротко кивнул, дёрнул правым ухом и грозно рыкнул.

- И хлеба пусть найдут! - Санёк крикнул вдогонку разбегающимся по сторонам тварёнышам, и вздохнул. - Хотя бы кусочек. Маленький.

Город как вымер - часть населения ещё не оклемалась от действия звериного яда, а другие попрятались по всем щелям, пережидая нашествие, сравнимое с татаро-монгольским. Увлечённые поисками съестного хищники слишком буквально восприняли команду, и тащили всё, что попадалось под загребущую лапу. Через полчаса вокруг нас громоздились сложенные в аккуратные штабели и кучи запасы, которыми можно было прокормить даже Первую Конную вместе с лошадьми. Особенно с лошадьми - мешки с овсом составляли примерно девяносто процентов добычи. Приносили огурцы с огородов, сломанные ветки с неспелыми вишнями, просроченные ещё лет пять назад рыбные консервы… старались.

Особенно отличился одноухий, самого бандитского вида зверь, он приволок большую чугунную сковороду прямо с шипящей на ней яичницей. Редчайший деликатес по нынешним временам, но как же он умудрился дотащить раскалённую, да ещё и без ручки? Определённо Лена действует благотворно даже на безмозглых тварей.

- Обзови как-нибудь героя, - я уже знал, что собственные имена даются только за исключительные подвиги и заслуги. Как раз яичница подходила под определение - её единственную можно было съесть сразу и быстро, без долгого приготовления.

- Назвать? - дочь забавно сморщила нос. - Джон Сильвер не подойдёт?

- Тот одноногий, - возразил Андрей. - А этот кривой и корноухий. Пусть будет Моше Даяном.

- Слишком длинно.

Мы переглянулись, одновременно рассмеялись, и выдохнули:

- Мойша!

- Почему Мойша?

- Потому что в профиль похож на Шарля де Голля.

Всё равно смотрят с непониманием. Так и пришлось прочитать целую лекцию по истории какой-то там по счёту французской республики, о "странной войне" и позорном её окончании, о якобы "сопротивлении". О королях и капусте не говорил - перешёл к событиям более поздним, коснулся темы парижских нравов (не углубляясь, понятно, в подробности), и закончил описанием тамошней кухни, с которой имел несчастье познакомиться лично. Гнусные, кстати, впечатления.

Санёк с сожалением посмотрел на опустевшую сковородку и опять вздохнул:

- Если с хлебом, я бы и лягушку съел.

Андрей скрипнул зубами, напугав до полусмерти забравшегося на колени тварёныша, но потом вдруг резко просветлел лицом:

- Он есть, хлеб-то! Пап, вызови Иваныча, пусть тесто замесит.

И на самом деле, что-то мы забыли про запас муки и зерна на толкаче. Да не только на нём - целая баржа загружена так, что ватерлиния сантиметров на тридцать под водой.

Достаю старенькую заслуженную "моторолу".

- Иваныч, ответь Чертобоям! Иваныч, Чертобои на связи! Иваныч, мать твою так, опять спишь?

В эфире молчание, даже помех почти не слышно. Вот ведь старый чёрт, наверняка увлёкся ремонтом компьютера и забыл включить рацию. В прошлый раз еле-еле дозвались, и опять…

- Пап, - это Лена. - Мы тут с Васей на берегу одного дяденьку видели… Не сами, конечно, а зверёк подсказал… Длинный, худой, седой, и всё время левое плечо потирает, будто оно болит. Не он? Да, небритый ещё.

Опаньки, а словесный портрет совпадает! Неужели этот паразит решил придти на выручку? Как там говорится… спаси меня, господи, от помощников, а от вредителей я сам избавлюсь? Ведь чётко и ясно предупреждал - никакой самодеятельности.

- А где он сейчас?

- По последним данным - сидит в лодке на середине Оки.

- Далеко?

- Да нет, километра три будет, не больше.

- Покажешь?

- Пошли.

Я поднялся с твёрдым намереньем вбить Иваныча в землю по самые уши, потом вытащить, перевернуть, и вколотить уже по пятки, но вниз головой. Кузькина мать любимой тёщей покажется, обещаю! Инициативу, значит, решил проявить? Ну-ну… и за неё тоже отгребёт.

- И где же он? - я повертел головой, осматривая пустынный берег и не менее пустынную реку.