Иван Петров - И.В.С.

А сохранится ли без меня эта страна? Что построят на месте гибнущей империи жидо-комиссары Ленина и Троцкого, да и будут ли они строить, мечтая о мировой революции? И кто им даст? — сразу свернут финансирование. Может быть, страна останется в развале Брестского мира, с вырванными интервенцией территориями, с кровоточащими ранами на месте Архангельска, Одессы, Владивостока? Раздробленная на кучку ублюдочных государств с марионеточными правительствами и вымирающим в нищете и пьянстве населением. Пока еще существуют колониальные империи, Россия вполне подходит на роль новой Африки с ее гигантскими запасами полезных ископаемых и низкой плотностью населения. То, что удалось мировому капиталу в девяностые, произойдет сейчас. Жалкие ошметки былой мощи, продаваемые по дешевке всем, кто готов заплатить. Кто защитит страну или ее остатки от фашистких орд в сороковые, кто воспитает поколения чистых и честных людей, советских людей, жизни не пожалевших за свободу и независимость Отчизны?

Ленин и Троцкий? Их маргиналы? Люди, для которых Россия лишь полигон для отработки и проверки на практике их сумасшедших теорий, неисчерпаемый источник для выкачки денег на нужды мировой революции, для комфортного существования в ожидании мирового пожара.

Нас выручал веками сложившийся моральный облик народа, то, что дало менталитет русской общины. Справедливость дороже денег. Вот когда им удастся победить или сломать это человеческое представление о ценности и уважении жизни ради людей, всех людей, даже посторонних, неизвестных тебе, тех, кто еще не родились, ради каких-то высших идеалов, когда победит (присущее евреям как нации) правило видеть главную жизненную ценность в деньгах и их количестве, тогда и можно будет сказать, что Россия погибла, нет больше этого народа, переродился в вислоносых, а осталась одна география. И Троцкий, и Ленин, и прочие их последователи из таких, это у них в крови, и от этого невозможно избавиться.

Да! Я буду бороться! Ради тех мальчишек, кто защитили Родину. Я не дам им погибнуть, не родившись духовно, так и не став теми вызывающими восхищение людьми, преданными стране. Я не дам им превратиться в стадо тварей, жаждущих лишь наживы, с рабской мечтой сравняться с европейцами в уровне потребления и потреблядь, протреблядь. Не дам им превратиться в то, во что превратилось поколение их внуков. Они проживут достойную жизнь достойных людей. Те, кто сегодня вершат революцию, никогда не смогут уйти от власти денег, от мечты о личной власти над миром, это выше их, это в крови их матерей, бабушек. Предательское равнодушие кукушонка к кормилице. Никогда!

Слишком пафосно для такого утра. Холодный расчет и холодный душ. Никто тебя Сталиным не назначал, судьбы Отечества в руки не передавал. Ты никто и знания твои ничто, они о другой жизни, о чужой судьбе. Хочешь удержать державу от падения в пропасть — попробуй это сделать. Сделать, а не болтать, не хвастаться, не проклинать.

Бороться! Ради поколения тех мальчишек, которые отстояли страну в Отечественную, ради них и моего отца…

Его памяти посвящаю.

Ладно, решение принято, пора разобраться по местности.

Морось сменилась ощутимо накрапывающим дождем, волосы совсем намокли, по щекам и шее зашиворот потекли тонкие струйки. Вот она, питерская погода. Так-то меня встречает любимый город после многолетней разлуки. Но воздух хорош, пахнет осенней прелью и сыростью. Дома, я, наконец, дома!

Прошел уже пяток кварталов и перекресток, никого не встретил, лишь какая-то старуха, похожая на замотанный в неведомые тряпки скукоженный гриб, прошмыгнула мимо. Будто вымер район. Хотя бы рабочие должны бы спешить на работу, патрули какие-нибудь, лавочники, извозчики. Не такая уж рань, только темень и фонари не горят. Вон вообще темный дом, света нет ни в одном окне. Наверное, Выборгская сторона или глушь Петроградки, там в мое время было не лучше. Может, трамваи ходят, надо послушать, вдруг где-нибудь зазвенит. Кстати, патрули… Пора паспорт переложить в отдельный карман, черт знает какая реакция будет у них на все эти мандаты. Вроде, кто-то мелькнул сзади, подождать, что-ли? Спрошу, как добраться до Невского, дальше уже сориентируюсь.

Ба! Из темной подворотни мертвого дома вырулили две фигуры. Ну-ка, ускоримся, пока не растворились в дали, поспрошаем дорожку.

Да, нарочно не придумаешь. Скульптура "рабочий и колхозница", (позы те же), а между ними здоровенный мешок, который эти два муравья с трудом удерживают на спинах. Стоп! рабочий и колхозник — ничего женственного в правой фигуре нет, просто длинные полы одетого на мужика тулупа напоминают развивающийся подол платья. Это уже не наволочка от подушки, целый матрас добром набили и, кряхтя, на цыпочках, шествуют в мою сторону.