Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

Николай был фанатом рыбалки. Для него важен был не результат, а сам процесс. За удочкой лучше думалось и практически все изобретения и рацпредложения явились ему в момент удачного или неудачного клёва. На этой почве двенадцать лет назад он даже развёлся со своей первой женой, в конце супружеской жизни устраивавшей ему настоящие спектакли ревности. Алексей в то время пару раз съездил с ним на рыбалку, но быстро убедился в том, что это хобби, не его. Николай «в процессе», как он называл сидение с удочкой, практически ничего не пил, кроме пары пол-литровых бутылок пива и на несерьёзности, вроде ночного ню-купания с девушками, не отвлекался. Алексею по молодости быстро стало скучно, потом он женился, родилась дочка, и стало не до рыбалки.

– До утра, наверное, сидел?

– Ага, – Николай отцепил шнур от последней трубки, начал раскладывать аппараты по коробкам, – вот именно, сидел. Ничего не поймал. До двенадцати хоть какой-то клёв был, а потом – ничего. Рыба как будто вымерла. Только после восьми клевать начала.

Если Николай говорил, что клёва не было, значит, случалось нечто экстраординарное. Он штук пять подлещиков мог счесть достойным итогом суточного «процесса». Алексей начал складывать коробки в пакеты. Николай, по доброте душевной, добавил ещё пару дисков с драйверами и программным обеспечением.

– Знаешь, почему ничего не поймал?

– Догадываюсь, – Николай положил последнюю коробку, – всё из-за этого полярного сияния. Я такое только в Кандалакше видел, когда служил.

В отличие от удачно откосившего Алексея он под финал СССР попал в стройные ряды сапогоносителей и автоматодержателей. После учебки его отправили охранять что-то жутко секретное на Кольском полуострове, связанное то ли с космосом, то ли с радиоэлектронной борьбой против блока НАТО. Подробнее он не рассказывал.

– Сияние – мелочь. Всё гораздо хуже. Событие планетарного масштаба.

– Сказал тоже. В Канаде, лет двадцать назад, после вспышки на солнце так же все ЛЭП повылетали, куда уж круче.

– Сияние не связано с Солнцем. Ты видел отражение временного перехода. Область переместилась в прошлое. В тысяча девятьсот сороковой год. Не веришь?

Николай с сожалением смотрел на него.

– Не пил я с утра, не пил, – сказал Алексей, забирая пакеты, – у тебя дома трансивер есть? Впрочем, ты и на этих древностях, – он кивнул на стоящую на отдельной полке радиоаппаратуру сороковых-пятидесятых годов, любовно восстановленную Николаем до работоспособного аутентичного состояния, – сможешь что-то поймать. Послушай, о чём на коротких волнах говорят. Много что интересного услышишь. Например, о поражении Франции, достижениях колхозов, может, речь товарища Сталина поймаешь. Послушай, а я тебе вечерком позвоню. Городской номер тот же?

– Да, – ответил Николай, – ты что, серьёзно?

– Ещё как, – Алексей обернулся от двери. – С утра ношусь, готовлюсь к жизни в СССР – закупаю, что ни попадя на годы вперёд. Да ты включи радио, включи. Сразу поймёшь, как дальше жить и «куды бечь».

С этим пожеланием он поднялся во двор и понёс пакеты к «Сценику».

Отогнав ненужное воспоминание, он ещё несколько минут смотрел на список товаров. Ничего, не придумав, Алексей взял денег из шкафа и поехал покупать канистры. На обратном пути, не заезжая на заправку, решил заскочить домой – проверить, вдруг вернулись родители с женой. Сотовая связь так и не заработала.

У подъезда стояла «одиннадцатая» родителей. Пятая дверь была поднята, рядом стояла мама, помогая отцу вытаскивать мешки и коробки.

– Привет, – Алексей поздоровался с отцом, поцеловал маму. Не тратя времени на разговоры, подхватил на плечо мешок с сахаром, понёс на третий этаж.

Новую четырёхкомнатную квартиру в доме «индивидуальной» планировки он купил полтора год назад, когда до рождения младшей дочки Алевтины оставалось несколько недель. Купить купил, но ремонт, покупка новой мебели отодвинули счастливый момент новоселья ещё на полгода. Алексею нравилось новое место жительства. Четыре четырёхэтажных дома из красного кирпича стояли немного отдельно от крайнего квартала стандартных девятиэтажек, рядом были садик и школа. Детям не надо было перебегать через дорогу, а что до якобы непрестижности жизни на окраине, то данного предрассудка Алексей не разделял. Он всю жизнь жил в этом районе, построенном на излёте СССР. С балкона в гостиной можно было увидеть окна квартиры родителей в длинной девятиэтажке через дорогу.