Алексей Волков: Командор

— А вы тоже по каждому пустяку интересуетесь мнением своих избирателей? — с невинным видом поинтересовался Флейшман.

— Зачем? Если я стану так поступать, процесс принятия решения затянется до бесконечности. Отдав за меня свои голоса, люди тем самым продемонстрировали полное доверие к моей скромной персоне и уверенность, что я в любом случае буду выразителем их интересов. И думаю, что сумел не разочаровать своих избирателей. Разумеется, отдельные недовольные найдутся всегда. Не все понимают, что именно пойдет им во благо. Что ж, тем хуже для них. Может, и сумеют понять когда-нибудь.

— А если для них это вовсе не является благом?

— Вы не правы, Юра, — возразил Лудицкий. — Человеческое счастье едино, и зависит исключительно от величины материальных благ, имеющихся в распоряжении конкретного человека. Поэтому величайшее наше завоевание — после демократии, разумеется, — это возможность для каждого индивидуума зарабатывать столько денег, сколько он хочет. Другое дело, что подавляющее большинство нашего населения не желает воспользоваться данной возможностью, и попросту ленится работать. Такие предпочитают всеобщую нищету или социалистическую уравниловку, когда все только числятся на работе, ничего не делая и получая примерно одинаковую зарплату, будь ты простой рабочий или директор. И сейчас всех этих лентяев бесит, когда кто-то в поте лица делает деньги, в то время как они, как и прежде, ничего не делают, и ничего, соответственно, не получают. От этих бездельников и происходят всякие смуты. Но стоит ли всерьез считаться с их мнением?

— Если таких большинство, то вам стоит. Сами говорите, что у нас демократия. В противном случае это самое большинство на следующих выборах проголосует не за вас, и вы проиграете в полнейшем соответствии с демократическими процедурами. И это еще лучший вариант. В худшем вас просто скинут без всяких процедур, как это уже было с вашими предшественниками и коллегами в приснопамятном октябре семнадцатого. Тогда у власти тоже стояли люди очень демократично настроенные, но не принимающие близко к сердцу интересы темного большинства. Нам-то с Пашей легче. До наших денег они не доберутся, а с капиталом мы и на Западе прекрасно проживем. Вы же потеряете все.

— Вы не патриот, — укоризненно покачал головой депутат. — Деньги, заработанные в России, должны в ней же и оставаться.

— Вы совершенно правы, Петр Ильич. Патриотом я никогда не был. Я же не политик, а бизнесмен, и абстрактные материи меня совсем не волнуют. А ты, Пашка?

Но Пашка, совершенно глухой к их спору, как раз в это время провожал взглядом гордо удаляющуюся из салона Мэри, и, в досаде непонятно на кого, воскликнул:

— Она ушла! — И с чувством добавил наиболее часто употребляемое матерное слово.

Балтика была на удивление спокойной. Обычно хмурая и неприветливая, она словно решила отдохнуть от привычных буйств, и чисто по-женски сумела скрыть за показным очарованием свое истинное лицо. Вокруг, куда ни кинешь взгляд, расстилалась ровная, нетронутая даже легкой рябью гладь моря — нежно-голубая и со стороны солнца покрытая веселыми бликами. У горизонта голубизна светлела и переходила в необъятную ширь неба.

Вся эта картина дышала таким умиротворением, что хотелось полностью отвлечься от привычных забот и всем существом слиться с окружающей благодатью. Не верилось, что где-то далеко может бушевать шторм, зловещими подвижными горами вздыматься тяжелые волны, завывать ветер, уходить из-под ног палуба… Раз мир прекрасен здесь и сейчас, почему бы ему не быть таким же везде и всегда?

Григорий Ширяев глубоко затянулся сигаретой и долго выдыхал ароматный дым. Вид моря внезапно пробудил в нем, выросшему в глубине сухопутья мальчишке, позабытую мечту о романтических странствиях по далеким океанам, об опасных, но хорошо заканчивающихся приключениях, о суровых и притягательных буднях крепких просоленных моряков…

И сам не подозревал, что на дне памяти столько лет хранится такое. Как давно это было! Волнующие воображение книги о пиратах, о неизвестных островах, о зарытых сокровищах, о туго наполненных ветром парусах… Даже жалел, что родился не в ту эпоху, и нет больше ни белых пятен на карте, ни зловеще вырастающего на горизонте силуэта пиратского брига… Теперь только и осталось с легкой грустью вспоминать задиристого мальчишку, витающего в своих призрачных мечтах. Как быстро мы взрослеем! Зачем?