Лисса Прайс - Стартеры

— Пластинка, — сказала женщина.

— Точно. Зачем эта пластинка в вашем затылке?

Я осмотрела комнату. Постепенно моя видимость улучшилась. Это был не современная светлая больничная комната, а холодная тёмная комната с серыми стенами.

— В какой мы клинике? — спросила я.

— Вы не в клинике, — объяснил он. — А в лазарете.

— В институте, — добавила женщина. — А теперь расскажите нам о той металлической штуке.

Теперь я вспомнила её. Миссис Бэтти, охранник.

Я хотела подняться, но что-то меня удержало на месте. Только сейчас я заметила, что мои руки и ноги были привязаны к операционному столу.

— Развяжите меня! — внезапно я смогла чётко думать. — Это всё заблуждение. У меня есть удостоверение личности. В моей сумочке. Я действительно Кэлли Винтерхилл. Вы наверняка меня помните.

Они обменялись взглядами.

— В машине не нашлось никакой сумочки, — сказала миссис Бэтти. — Только пистолет, — она надула морщинистые губы. — С вашей ДНК и отпечатками пальцев.

Кровь в моих висках стучала с каждой секундой всё сильнее и сильнее.

— И эксперты говорят, что из этого же оружия стреляли в сенатора Харрисона, — закончила она.

Он меня сюда запихнул. Видимо, Блейку не удалось его удержать от этого. Или же он меня просто ненавидел, потому что я почти убила его дедушку. Миссис Бэтти запихнула обратно в карман диктофон.Кивнула доктору, а тот добавил что-то в капельницу, что вливалась в мою трубку. Я видела немного грусти в его взгляде, прежде чем он покинул лазарет. Женщина подождала, пока дверь не закроется, а затем наклонилась ко мне и прошипела в ухо.

— Я ненавижу лгунов, — старческие пятна окружали его глаза.

Вонь нафталина и плесени забил мой нос, а потом туман накрыл меня. Паника проснулась глубоко внутри меня, но не помогла мне проснуться.

— Что...вы...мне...дали? — еле-еле выдавила я. Она выпрямилась и посмотрела на меня с хитрой улыбочкой.

— Добро пожаловать в частный клуб Института 37, — сказала она. — В станцию задержания.

Я с трудом приподнялась на кровати, чувствуя пульсирующую боль с правой стороны головы. Прикоснувшись к тому месту, я почувствовала повязку. Мне вспомнился доктор, рваная рана, дорожное происшествие. Посмотрев вниз, я увидела, что была одета в мешковатый серый комбинезон. Тюремная одежда.

С трудом мне удалось принять сидячее положение. Миниатюрная камера была пустой и тёмной. Только через маленькое оконце под потолком проникал слабый свет. Встав, я прислонилась к стенке. Из дырки в полу доносился булькающий звук, а решетчатое оконце посреди металлической двери служила, видимо, для передачи еды. Теперь это станет моей жизнью? Пожалуйста, только не это! Уставившись на грязную стену, я спрашивала себя, был ли посажен мой папа в такую же клетку в карантинных заведениях, в которые людей посылали, чтобы умереть. Говорят, что там также ставили эксперименты на людях. Было ужасно встретить свою смерть там. Так же ужасно, как для моей мамы умереть дома. Вот уже до чего докатилась: сравниваю места для смерти.

Мы с мамой вместе ехали в супермаркет, когда увидели взрыв на небе. Выглядело, будто распадался огромный одуванчик. Фейерверк на светлом небе, который падал на нас.

— Обратно, к машине! — кричала моя мама.

Мы бежали, но, казалось, машина стояла в милях от нас. Кто-то сзади нас закричал. Эндерсы защищающе прижимали ладони к лицу.

— Дальше, — крикнула мне мама. Она быстро открыла машину и впихнула меня внутрь.

— Быстрее, мам!

Облегчённая улыбка расплылась на её лице, когда она схватила меня за руку.

— У нас получилось.

Так мы, по крайней мере, думали. Прежде чем она успела сесть в машину, ей в ноги выстрелила одна единственная спора. Мы уставились на неё.

Мама умерла неделю спустя. Больницы были переполнены пациентами. Был назначен карантин. Маршалы забрали нашего папу, даже если он не показывал никаких признаков инфекции, но им были известны возможности.

Папа ежедневно посылал нам голосовые сообщения, чтобы заверить, что с ним все в порядке. Потом, в один день, я получила секретное сообщение : «Если чайки начинают кричать, это означает, что пришло время улетать».

Это значило, что маршалы придут, чтобы забрать нас тоже.

«Пап», ответила я. «Ты болен? Они это знают?»

Он только повторил своё последнее сообщение.

Я отвернулась от стенки, так как мне померещилось, что какая-то тень проскользнула за решёткой. Из коридора доносился чей-то голос. Звучало так, будто кто-то с кем-то разговаривал по телефону, а через пару минут шаги стали приближаться.