Юрий Брайдер: Ад на Венере

- А я тут при чем?

- Ты ни при чем. Ты порхал среди звезд, а на Землю спускался только для того, чтобы получать чеки да букеты. А я крутился, как белка в колесе, и никогда за всю жизнь ничего хорошего не видел. Меня топтали все, кого я не мог затоптать. Да какая тут может быть праведная жизнь, когда тебя за глотку душат!

- Можете успокоиться. Сейчас мы в одинаковом положении.

- Нет, не в одинаковом! Я уже давно ни на что не надеюсь, а у тебя что-то есть на уме. И из-за этого мы все можем хлебнуть горя. А ты - в первую очередь.

- Хуже чем сейчас не будет.

- Может быть и хуже. Ты просто не знаешь тех, кто стоит над нами. Если что - ты даже пикнуть не успеешь. Ни суда ни прессы тут нет. Что захотят, то и сделают с тобой.

- Пусть только попробуют.

- И не сомневайся. Мы для них хуже чем грязь. Думаешь, они останутся тут навечно, как все мы? Черта с два! Отбарабанят свой срок - и на Марс! А на их место пришлют других, чтобы еще крепче давили соки из нас. Ты думаешь, для чего мы здесь? Спать и обжираться? Собирать всякое дерьмо вокруг? Нет! Мы здесь рабы! Скоро все Компаунды соберутся у полюса. Там мы будем строить завод по изготовлению ракетного топлива. Вот где начнется настоящая каторга!

- Ну все, - сказал Хромой. - Кончай болтовню. Я спать хочу.

- Ладно, - сказал утром Доктор, когда они остались в туалете вдвоем. Так и быть, я сделаю тебе это! Видит бог, не могу отказать никому, кто взывает о помощи. Неси кислород. Два баллона, как договаривались.

- Один.

- Чтоб ты им подавился! Черт с тобой, волоки!

Хромой вернулся в секцию и, пользуясь тем, что все ушли на завтрак, снял заднюю стенку своего шкафчика, за которой у него был устроен временный тайник.

Тайник был пуст!

Исчез баллон, две пачки синтетических сигарет и заготовка для ножа - в общем все, что лежало здесь еще вчера вечером. Кражи в Компаунде были обычным делом, и оставалось надеяться на то, что здесь пошарили обычные воры, а не тайные агенты охраны. Впрочем, времени на размышление не было, и Хромой побежал на криогенную палубу. Там, в одном из тупиков, среди переплетения бесчисленных труб у него находился основной тайник. Когда он вернулся в туалет, Доктор уже чуть на стенку не лез.

- Я думал, ты повесился! - как змея, зашипел он. - Что я - до вечера здесь ждать буду? Принес?

- Да. Вот он. Берите.

Доктор прикинул баллон на вес и быстро завернул его в свою куртку.

- Если кто-нибудь сейчас зайдет сюда, нам крышка, - сказал он. Раздевайся до пояса. Живо!

- Успеем, - сказал Хромой, стягивая через голову рубашку. - Все на завтраке.

- Наклонись, - приказал Доктор. - Упрись в стенку руками. Главное, терпи, что бы ни случилось. Сам напросился.

Острое лезвие вонзилось Хромому в спину, и он, помимо воли, застонал.

- Тихо! - прошипел Доктор. - Молчи, гад!

Ножом он быстро углублял крестообразный надрез, подбираясь к вросшей в тело "пиликалке".

- Нагнись ниже, а то кровью все зальешь. И не корчись!

Засунув в рану два пальца. Доктор вытащил окровавленный шарик, величиной, примерно, с вишню.

- На, держи, - сказал он. - Потерпи еще немного, я наложу швы.

Когда все было закончено, Доктор вытер рубашкой Хромого руки и сказал, уходя:

- Подбери здесь, да так, чтобы никаких следов не осталось. Никогда в жизни не буду больше связываться с кем-нибудь из вас.

Кое-как затерев брызги крови, Хромой присел на пол, привалясь правым боком к стене. Операция оказалась куда более мучительной, чем он предполагал. Левая рука совсем онемела, а лопатку жгла невыносимая боль.

Когда наверху затопали и загоготали уборщики, Хромой встал и пошел в свою секцию. Левую руку он придерживал правой и старался ни до чего не дотронуться левым боком. В секции еще никого не было, и он улегся на свою кровать лицом вниз.

- Ты что это? - услышал он через некоторое время голос старосты. Почему на завтрак не ходил?

- Заболел, - буркнул Хромой, не отрывай лица от подушки.

- Если заболел, иди в госпиталь. Здесь лежать нельзя! Кстати, забыл сказать. Тебя старший повар разыскивает. Ты, вроде, не оформил рабочий паек. Иди - он ждет.

Проклиная в душе старосту и всех поваров на свете. Хромой побрел в столовую. Там уже никого не было, только за отдельным столом неторопливо жевал старший повар.

- Двадцать четыре ноль сорок? - переспросил он писклявым голосом и выплюнул рыбью кость. - Выходили позавчера на работу?

- Да.

- А почему не оформили рабочий паек?

- Я плохо себя чувствую, - сказал Хромой, сглатывая слюну. Чего только не было на столе перед поваром!