Эрик Браун - Нью-Йоркские ночи

Они двигались на север, прочь из Бронкса.

Холлидей довольно хорошо знал побережье Гудзона - район когда-то лесистых холмов и уединенных бухточек, где богатые строили загородные шале и держали прогулочные катера и яхты. Его отец тоже снимал домик в маленьком городке в пяти километрах к югу от Скарборо. Он помнил, как, спасаясь от спазматической заботы отца, убегал в лес и проводил долгие часы, обследуя окрестности. Разумеется, это было еще до того, как массовые болезни скосили деревья практически по всей Америке. На побережье, к северу от города и сейчас еще сохранилось довольно много деревьев, но в основном мертвых, а те, которые только находились в процессе умирания, тщетно выбрасывая каждую весну молодые побеги и листья, давали лишь слабое представление о той красе, которую он помнил по детским годам.

Путешествие разбудит болезненные воспоминания об ушедшем.

Холлидей думал об Элоизе и решал, не навестить ли отца на Лонг-Айленде, не поговорить ли с ним всерьез. Идея совсем не привлекала его, однако, если привидение сестры будет продолжать являться ему, он смирится с любыми усилиями, лишь бы выяснить, что происходит.

Они двигались по федеральному шоссе № 87, проехали Йокерс и оказались за городом. По обе стороны дороги тянулись сотни гектаров мертвых и умирающих деревьев. Холлидей смотрел на тысячи стволов, прямых и голых, словно корабельные мачты.

Барни покончил с ребрышками, вытер губы и подбородок салфеткой и искоса взглянул на товарища.

- Ну и как тебе понравилось вчера в ВР-баре? Ким говорила, что поведет тебя.

- Великолепно. Мы прекрасно провели время. - Холлидей невесело рассмеялся. - Потом мы отправились домой, и она обвинила меня, что ее образ в ВР мне понравился больше, чем реальность. Ким сказала, что я не люблю ее.

- Ну, ты и сам говорил вчера, будто не знаешь, что чувствуешь к ней.

Холлидей рассматривал своего жареного цыпленка.

- Чувства меняются, - с трудом проговорил он, пытаясь вложить в слова нечто большее, чем простую констатацию факта. - Большую часть времени я просто не могу представить жизни без Ким, но иногда она меня просто бесит. Это любовь?

Барни покачал головой. Было видно, что мысли его далеко-далеко.

- Просто цени, что малышка так к тебе привязана, Хол. Цени, что получил ее, о'кей?

Холлидей ввел данные о Ривер-Драйв в компьютер "форда". Через секунду на дисплее появились дорожные указатели.

- Нам сворачивать через два километра.

Солнце уже пустилось по наклонной дорожке, когда они сделали левый поворот и направились к западу, прямо в закатное небо, полыхающее кроваво-красными и оранжевыми облаками. Линия мертвых деревьев на горизонте казалась на этом фоне чередой горелых спичек.

Они добрались до прибрежного шоссе и снова повернули на север. Слева от них лежала просторная гладь Гудзона, темнеющего в близких сумерках. Время от времени какая-нибудь лодка ловила солнечный луч и загоралась на сером атласе реки, словно круглая золотая бусина.

По правую руку тянулись мертвые леса, придававшие пейзажу жуткий, апокалиптический оттенок. Они проехали мимо полудюжины загородных вилл. Их владельцы отправились на запад сразу после того, как первые взрывы рассеяли свою радиоактивную пыль над северо-восточным побережьем.

- Ривер-Драйв начинается за милю до Арчвилла, - пояснил Холлидей. - То есть в любой момент...

"Форд" приблизился к перекрестку, и Барни сбросил скорость. Внизу, на широком изумрудном газоне раскинулось просторное одноэтажное здание медового цвета. Создавалось впечатление, что это недавнее сооружение, из тех, которые строились множеством молодых компаний, порожденных городом в последние годы.

Барни скатил "форд" с холма и затормозил рядом с серебристым треугольным щитом у начала подъездной аллеи: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В "КИБЕРТЕК И ВЕЛЛМАН ИН-ДАСТРИЗ". МЫ - ПИОНЕРЫ БУДУЩЕГО.

Они свернули на дорожку и пересекли парковочную площадку. Фасад здания смотрел на мир длинной наклонной плоскостью темного матового стекла, создавая впечатление сдержанной замкнутости и уединения.

Детективы вылезли из машины и через скользящие двери черного стекла прошли в холл. Блондинка-администратор улыбнулась им и с ног до головы окинула быстрым оценивающим взглядом. На фоне совершенного дизайна фойе Холлидей сразу почувствовал, что неплохо было бы побриться и переодеться. Но к чести администраторши улыбка ее сохранила прежнюю искренность.

- Чем могу вам помочь, джентльмены?