Эрик Браун - Нью-Йоркские ночи

Солнце высоко стояло в чистом, без единого облачка небе. Холлидей взглянул на часы. Почти полдень. Он вспомнил о просьбе Ким к десяти быть дома. Достанется же ему, когда он вернется. В гневе Ким просто ужасна.

Интересно, примет ли она во внимание его оправдания?

Холлидей опять вспомнил о латиносе. Неужели тот решил, что падение должно непременно убить сыщика, и даже не стал проверять? А может, он и сам потерял сознание? Холлидей помнил, как ударил противника по лицу рукоятью пистолета. Парень умудрился подняться и кинуться на него еще раз, но на ногах он стоял уже нетвердо. Кто знает, может, именно сейчас он очнулся на крыше и готовится к дальнейшим действиям? Эта мысль заставила Холлидея прибавить шагу и поскорее свернуть из переулка на площадь, где он прошлым вечером оставил "форд".

Пока он, повернув за угол, шел вдоль многоэтажных домов, в одном из которых жила Сисси Найджерия, одна часть его существа рвалась закончить начатую работу, пересмотреть вещи Найджерии в поисках любых улик, которые могли бы указать на причины ее исчезновения, уничтожения компьютеров, нападения латиноса и его настойчивого преследования. Другая же, охваченная ужасом часть души желала лишь одного: оказаться как можно дальше от места нападения и никогда не касаться этой тайны. Позже, решил он. Сначала надо все обсудить с Барни и, возможно, с Джеффом Симмонсом из департамента. Тогда он скорее всего вернется и закончит расследование.

Мысль о латиносе заставила его потянуться к пистолету. Кобура оказалась пуста. Холлидей помнил, как стукнул бандита рукояткой, но что случилось с оружием потом, он не имел ни малейшего понятия. Оно все еще может находиться на крыше... или в переулке... Сыщик почти решился вернуться и поискать, но инстинктивный страх одолел этот порыв. В самом деле, что такое пистолет по сравнению с безопасностью? У Барни целый арсенал этого барахла.

Холлидей перешел улицу, залез в "форд" и включил двигатель. Он медленно объехал площадь, чувствуя облегчение оттого, что убирается прочь, и двинулся к дому мимо озабоченных горожан, делающих утренние субботние покупки, мимо вечных толп бездомных мужчин, женщин и детей.

Через пять минут он проезжал ВР-бар на Пятой авеню. Голограмма, рекламирующая чудеса тропического пляжа, лепилась к выцветшему козырьку, сверкая в лучах яркого зимне1-го солнца. Очередь по-прежнему тянулась на целый квартал и" пожалуй, стала еще длиннее. Холлидей покрепче ухватился за руль: по телу прокатилась дрожь внезапного осознания, что он все-таки выжил; отступающий страх еще давал о себе знать.

Холлидей оставил машину у китайской прачечной. Вытянувшиеся вдоль улицы киоски распространяли аромат жареного мяса, и детектив тут же вспомнил, что не ел уже це* лую вечность. Он вылез из машины и пошел по тротуару, пряча лицо, чтобы киоскеры задавали меньше вопросов. Прачечная на первом этаже работала на полную мощностьй из дверей валил пар, от стука и лязга прессов стоял невообразимый шум, как будто в помещении заперли дракона. Холлидей быстро прошел к лестнице, пытаясь избежать встречи р Барни до тех пор, пока удастся принять душ и обработать синяки и царапины. Дверь офиса оказалась открытой, и когда Холлидей проскользнул мимо и поднялся на первый пролет, Барни успел его окликнуть:

- Эй, Ход, это ты? Где, черт возьми, тебя носило? Холлидей остановился, размышляя, не проигнорировать ли этот зов, но ведь Барни все равно поймет: что-то произошло, и обязательно поднимется следом. Он спустился вниз и вошел в офис.

- Господи, если бы ты знал, как разозлилась Ким, что ты... - Но тут Барни поднял глаза и замолчал.

Барни раскачивался в кресле, положив на стол свои короткие ноги. Увидев Холлидея, он поспешно вскочил и при этом чуть не опрокинулся на спину.

- Бог мой, Хол, ты что, попал в переделку? Ну-ка, сядь. Господи, ну и вид! Просто ужас! - Отшвырнув окурок сигары, он взялся рассматривать раны Холлидея.

- Со мной все нормально, не хлопочи. Барни почти толкнул его на диван-честерфилд.

- Сиди здесь. Я сейчас принесу, что нужно. - Он вышел в соседнюю комнату и появился с аптечкой первой помощи.

- Барни, я в норме. Мне нужен только душ.

- Заткнись и запрокинь голову. Как это, черт возьми, случилось?

- Долго рассказывать, Барни.

- Ну, времени у меня хватает.

Пока Барни промывал рану антисептиком, Холлидей, не пропуская ни единой подробности, пересказал события прошедшей ночи.

Такое у них было правило: каждые два дня обсуждать случай, над которым они в данный момент работали, шаг за шагом рассматривать свои действия, возвращаться к деталям, которые на первый взгляд выглядели абсолютно несущественными, перепроверять факты, обмениваться идеями и версиями до тех пор, пока тема не будет полностью исчерпана, а у них не возникнет более ясной картины событий.