Михаил Зайцев - Провокация

— Хо-хо! — хохотнул Баранкин. — Надо ж! Аркашка службу несет. Я-то, грешник, думал, что он у своей этой, сисястой, в парнике парится.

— Кто там у вас хихикает? — спросил селектор. — Вовчик, ты?

— Кончайте мне тут службу в балаган превращать! — Федор Палыч треснул кулаком по столу, крутанул шеей, одарил Баранкина негодующим взглядом и вновь нагнулся к селектору: — Максим! Кого Аркадий конвоирует? Конкретнее он докладывал?

— Чужак обозвался пилигримом. Федор Палыч, а как там новенький наш? Еще у вас?

— Не твое дело! Когда Аркадий привезет задержанного, проведите идентификацию и доложись мне. Все! — Начальник, щелкнув тумблером, перевел селектор в пассивное состояние.

— Новичок прибыл, пилигрим нарисовался. Сегодня у нас аншлаг. Палыч, ты...

— Баранкин! Будь человеком, замолкни. Без тебя голова трещит.

— О! Шеф! Внимание на экран! В Ка Пэ Зэ вот-вот начнется дуэль!

Пропустив вперед себя Зубова и войдя в КПЗ следом, Ларин плотно прикрыл тяжелую дверь. Зубов задрал голову, прищурился, кивнул — потолочные неонопанели обеспечивают нормальное освещение, не яркое и не тусклое, в самый раз. Ларин, проходя мимо остановившегося сразу за порогом Зубова, как бы нечаянно, задел Лешу-Алексея плечом. Шагая неспешно, Ларин отлепил от ремня «боевую перчатку», натянул на правую кисть, пошевелил пальцами. Остановился, не доходя пары метров до противоположной, дальней от двери стены, повернулся лицом к Зубову.

Зубов никак не отреагировал на якобы нечаянный толчок плечом в предплечье. Сунул обе руки в «варежки», как будто в карманы, дернул запястьями, затрещали липучки, отпуская пару боевых перчаток.

— Треугольник или квадрат? — спросил Ларин.

— Квадрат, — кивнул Зубов.

— Отлично!

На перчаточной оболочке для указательного пальца, сбоку, так, чтобы удобно было нажимать пальцем большим, имеются три сегмента, по одному на каждой фаланге, обозначенные кружком, квадратом и треугольником. Нажатие на треугольник задает «щадящий режим дистанционного воздействия», на квадрат — «жесткий режим», на окружность — «предельно допустимый».

Подушечкой большого пальца Ларин дотронулся до квадратика на второй фаланге, слегка надавил, услышал тихое «щелк», растопырил пальцы, сжал в кулак обтянутую перчаткой правую кисть, отвел руку в сторону, нацелил кулак на стену справа от себя, не спеша разжал пальцы и от наладонной сеточки отделилась маленькая, размером с шарик для пинг-понга, шаровая молния. И поплыла целенаправленно к стенке. Доплыла, стукнулась о бетон и рассыпалась с шипением искрами.

Ларин снова сжал кулак и снова его разжал. На сей раз разжал резче, быстрее. И светящийся шарик резче отпочковался от ладони и гораздо быстрее достиг бетонной ограды, и взорвался с большим количеством искр.

Ларин вновь сжал кисть в кулак, опять разжал ме-е-едле-е-ен-но... совсем медленно... Пылающая белизной компактная шаровая молнийка не-е-ехотя по-о-оплыла прочь от породившей ее сеточки на ладони. Ларин развернул кисть и тыльной стороной перчатки, рубчатой поверхностью на тыльной стороне, шлепнул по электрическому шарику. Шлепок задал молнии ускорение, изменил ее траекторию. Шарикообразная молнийка полетела стремительно вправо-вниз и попала точно-точнехонько в слом плоскостей, в стык стены и пола, в плинтус.

Боевые перчатки назвали «боевыми», безусловно, для красного словца. В смертельный бой с ними, точнее, в них, или — в ней, решился бы пойти разве что клинический идиот. Боевая перчатка — полицейское спецсредство из той же серии, что и дубинка, шокер, аэрозоль. «Варежкой» удобно «глушить» невооруженных гражданских лиц или плохо вооруженных. И то — только при известной сноровке. Отсутствуют навыки владения спецсредством — глупо на него рассчитывать. Тем паче его демонстрировать, угрожать им. Ибо, испугавшись мнимого — мнимого! — превосходства, даже безоружный слабак может решиться на многое и станет действительно серьезно опасным.

Дабы сподвигнуть полицейских на упражнения с боевыми перчатками, мудрые оккупанты, снабжающие лояльных аборигенов спецсредствами, придумали совершенно бесполезную для реального дела дополнительную функцию — от рубчиков на тыльной стороне «варежки» шарик-молния отскакивает, как резиновый шарик от теннисной ракетки. Придумка прогрессоров породила оригинальный вид прикладного спорта, Мастеров этого вида и желающих ими стать.

— Я тебе не мешаю?

— Ага, Леха-Алексей! Твоя правда — давно пора начинать наши игры.