Марат Байпаков - Эрис. Тихе

Посох власти в правой руке архонта-фермосфета указывает на толпу в серых грязных экзомисах. Толпа из Тихе неуклюже подаётся назад, к спасительным пародам, разделяясь у нарядной колоннады скены на две неравные части. Вожаки нападающих трусливо прячутся за спинами. Танцоры во главе с «богом Кроносом» первыми вступают в штурм мятежной толпы. Отступающие к пароду, враги двукратно превосходят атакующих. Полулох «Кроноса» вгрызается в мякоть серых экзомисов. Раздаются проклятья, вопли, стоны. Завязывается жестокая рубка.

Корифей Фрасикл получает приказ от архонта-фермосфета. Правый полулох под началом трапезита-парастата отделяется от общего построения, атакует с тыла серую толпу, огрызающуюся отряду «Кроноса». Главное построение артистов и эфебов разворачивается почти что стройной фалангой к левому пароду. Толпа Тихе получает серьёзное подкрепление в две сотни бойцов с площади театра, сжимается, набрасывается на построение архонта-фермосфета. Трапезиты по команде Оропа разделяются на две равные части, пополняя ряды двух отрядов – «Кроноса» и «Архонта».

Но не только в пародах, у скены бушуют страсти людской ненависти. С улиц в театрон доносятся звуки ещё одного сражения, где-то у стен домов Ахрадины, образующих площадь театра. Жуткие крики, перестук бронзы, падение тел – жестокая музыка мятежа. Зрители в гневе покидают места. Кто-то, а таких с две сотни горячих голов, пытается выбраться из театра опасным, оскорбительно-неблагопристойным способом через наружную стену. Главы и казначеи кварталов, гетерий и фил, влиятельные предводители фрактрий и родов всячески стремятся не допустить хаоса в проходах и на лестницах театрона. Их настойчивые указания услышаны. Подавив жгучее нетерпение, зрители в очерёдности медленно заполняют орхестру.

Однако небольшая орхестра, увы, не в силах вместить в себя разом двадцать тысяч желающих сражаться. Мятеж людей из Тихе не получает искомой поддержки. Сквернословные поругания от многотысячного театрона липнут к серым экзомисам. Желают немедленного гнева богов, лютой смерти, слепоты, болезней детям, бесконечных мучительных утрат для семей «врагов». Под неистово отпускаемыми поруганиями экзомисы утрачивают веру в скорый успех. Зрители подолгу ожидают очереди, чтобы спуститься с лестниц театрона. Те же, кому посчастливилось спуститься в орхестру, немедленно пускают в ход кулаки, локти, колени, зубы. Безоружные мужи в венках примыкают только к сражающимся шеренгам. Кинжалы павших мятежников находят новых хозяев.

Сопротивление людей из Тихе у колоннады скены раздавлено численным превосходством артистов и зрителей. Серые толпы, огрызаясь, отступают в пароды. Мятежники стремятся покинуть ненавистный им театр. В обоих пародах возникает медлительная толчея. Узкий изгиб-поворот под прямым углом в каждом из двух пародов – смертельная ловушка. Повороты закупориваются живыми и мёртвыми телами, как широкой пробкой в узком горлышке амфоры. О каменные углы поворотов отступающие бьются головами, стискиваются давкой-толчеёй до удушения. Ужасные вопли, предсмертные хрипы, мольбы о пощаде несутся к небу из пародов.

Атакующие не имеют жалости – убивают в спину отступающих. Раненые, умирающие, убитые мятежники затаптываются беглецами и атакующими до неузнаваемости. Серые экзомисы на телах становятся красно-чёрными. Кости трупов под ногами переламываются. Лица павших обезображиваются. Внутренности растаскиваются. Тёплые лужи крови на камнях орхестры досуха осушаются подошвами ботинок, сапог, сандалий зрителей. За смертельными углами поворота, в прямом коридоре парода, проигравшие сталкиваются с прибывающим подкреплением сотоварищей по мятежу. Пять сотен кинжалов из Тихе рвутся в бой. Но свежие подкрепления и израненные отступающие не могут переломить ход проигранного сражения за орхестру. Серые экзомисы выдавливаются двумя наступающими отрядами артистов-зрителей прочь из театра на театральную площадь бога Диониса.

На площади топчется на месте ленивая битва. Тысяча мятежников скована – тремя отрядами, безуспешно, неся потери, в странной бестолковой нерешительности осаждают сотню храбрецов. Гости полиса, паломники с ксифосами в синих линотораксах, при чёрных дорожных чехлах-щитах, прижаты мятежниками к стенам домов. Короткими кинжалами осаждающие не могут сломить бравую выучку сплочённого лоха паломников. Молчаливые паломники обладают очевидным бесстрашием. Сотня паломников не боится противостоять тысяче экзомисов. Безуспешные наскоки на осаждённых стоили людям Тихе с пять десятков трупов и такого же количества серьёзно раненных. Среди осаждённых, умело владеющих ксифосами, потерь нет.