Мария Фомальгаут - Сентябрельник, сентябрядцатое сентября

Жоакин оглядывает пляж, ищет читателя, наступает на что-то с хрупом раскалывающееся, а, это кокос, только пустой уже. Сейчас бы такой же, только полный, из которого можно пить по глотку, – вон они продаются через улицу, увенчанную пальмами. Жоакин колеблется, Жоакин все-таки переходит улицу, покупает кокос, улыбается девушке за прилавком, потягивает чуть сладковатуб прозрачно-белесую муть.

Выискивает.

Высматривает.

Может, здесь, на пляже, а может, здесь, в волнах, где устроились люди с досками наперевес ловить волну. Волна не ловится, волна встает на дыбы, сбрасывает незадачливых седоков. Нет, не то, читателя среди них нет, и среди вот этих, поющих в караоке, Просто… просто… свела меня с ума ты… как хотел я…

…нет, не то.

Жоакин оглядывает подступающие сумерки, ветер подхватывает что-то бумажное, готовое сорваться со стены, несет по улице, Жоакин успевает увидеть знакомые слова – vaga, Marte – о, дьябло-дьябло-дьябло…

Жоакин срывает бесконечные вага, вага, вага, рвет на мелкие кусочки, выхватывает из рук неприметного человечка, уже готового позвонить по номеру, указанному в листовке…

– Нао-нао-нао!

– Во де… во де…

Жоакин шарахается в сторону, этот китаец здесь откуда взялся, а ведь взялся же, прижимает к себе листок, не хочет отдавать, работы нет, что ли, уже на любую согласен. Жоакин волнуется, Жоакин не знает, как объяснить, сколько всего нужно объяснить, чтоб бывает с теми, кто ведётся, кто соглашается, кто бросает все, вернее, бросает ничего, потому что вот у этих, спящих на улице, ничегошеньки нет, видавшие виды подушка и одеяло на островке безопасности. Как им объяснить всем, всем, всем, что там, где им обещают молочные реки, кисельные берега, на самом деле ничего нет, каторжный труд где-то нигде, откуда никто не выбирается живым.

– А вы, уважаемый Жоакин? Вам повезло выбраться?

Ну да, если это можно назвать – повезло… начался какой-то международный скандал, Террено де Феверио обвиняли в использовании рабского труда… на нашу шахту обрушились с проверкой, хозяина к стенке, нас всех освободили, наобещали златые горы и реки, полные вина, в газетах повсюду жалобы непонятно от кого, а-а-а-а, эти бывшие рабы все себе забра-а-али, нормальному человек на работу не устроиться. Только в реальности получается с точностью до наоборот, как скажешь, что оттуда, из рабства, сразу же кислые мины – мы вам перезвоним…

– О, – повторяет китаец, – о… о…

Тащит Жоакина куда-то никуда, бормочет что-то вообще не пойми на каком языке, вы этого так не оставляйте, вы пойдемте, мы в газету все это напишем, это сенсация будет, что там на самом деле делают с теми, кого увозят к звездам прочь от родной земли…

Жоакина тянут куда-то, Жоакин позволяет себя тянуть, Жоакин заходит в неприметный дом, меньше всего похожий на редакцию газеты, еще оборачивается, еще хочет сказать, что, должно быть, ошиблись – кода огненная вспышка разрывает грудь, одежда наполняется горячим, липучим, красным, рубашка же белая, как можно, и падать нельзя на песок, рубашка же белая, белая, белая, чер-р-рт…

– Ой, здравствуйте, здравствуйте, извините за опоздание, такие пробки, такие пробки… Ну что я за книга такая пропащая, на важную встречу и то опоздала, стыд мне и позор!

– Что вы, что вы, уважаемая Книга, вы пришли вовремя, это с часами что-то не то.

– О, узнаю старую добрую английскую вежливость, как приятно!

– Позвольте вас угостить, уважаемая Книга… что бы вы предпочли?

– Ой, даже не знаю… А что вообще едят или пьют книги? А они вроде бы ничего не едят и не пьют…

– О, простите мою бестактность, совсем забыл… отличная погода сегодня, не правда ли?

– Отличная? А я вся промокла, пока сюда добралась, такой дождь…

– Ну вот, опять я сказал что-то не то…

– Ничего, ничего, это мне надо было взять с собой зонтик… хотя… разве бывают книги с зонтиком? А вы случайно не видели хоть одну книгу с зонтиком?

– Честно признаюсь, нет…

– Уважаемый Драм, вы читали столько книг по этикету, быть может, там написано, можно ли книге носить зонтик?

– Стыдно признаться, но я не встречал ничего подобного… должно быть, я просто читал недостаточно книг.

– О, это, должно быть, я спросила что-то не то… Что поделать, ничегошеньки-ничего я не знаю… Уважаемый… мистер Драм… простите, что отнимаю ваше драгоценное время… я просила вас о встрече… чтобы договориться с вами… быть может… у вас есть какая-нибудь заветная мечта, что-то такое, что бы вы хотели… ну вы же понимаете, что вы мой персонаж, и я могу сделать для вас все, что вы пожелаете…