Валерий Сабитов - Миражи мира Яви

— Авантюрист! — с тревогой сказал Демьян и обратил взгляд на Нура.

Следом и другие повернулись к Капитану. Но вмешался Фиргун:

— И что? Человек захотел обособиться. Взрослеет человек. На глазах. Посидит в кристаллике, помонашествует, да вернётся.

— А мы должны его дожидаться? Тысячу лет? — с сарказмом спросил Эрвин.

«А ведь фаэт готов стартовать отсюда, не дожидаясь «авантюриста» и не заботясь ни о ком!». Нур уже собрался проследовать к кристаллу и заняться освобождением Ефремова, но не успел. Кристалл сам распахнул лепестки и Ефремов медленным шагом вернулся в Сферу. Лицо его светило умиротворённостью, словно он «монашествовал» не минуты, а годы.

Вёльв и Кея, Нур и Азхара. А напротив — Линдгрен. Чуть постаревшая со времён Территории Сказок, но в том же, таком знакомом, лёгком светлом платье. Неживой назвать её никак нельзя. Но кристалл уже другой, не ослепляющий, светящий мягко и приветливо. И берег моря почти родной. Если не обращать внимания на лимонно-алое небо и семилепестковое светило в нём.

Вторая и, скорее всего, последняя встреча с волшебницей.

— Как я хочу вас обнять, по очереди и всех сразу! Но сегодня у меня другая задача. Вы в тупике, и не можете отыскать верное решение. А главное моё беспокойство — о судьбе родной Илы-Аджалы. Земляне и фаэты, — да, я знаю о них; и о том, что они рядом с вами, — избрали тупиковый технический путь жизни во времени. На Иле-Аджале было подобное до Азарфэйра. Но! Айлы — для чего они вышли из самоизоляции? Ведь не только ради себя. Угроза вновь над вашими головами… Вы думаете, если Тьма гнездится в Туманности Андромеды, она до вас не дотянется? Как вы будете ей противостоять? И надо ли идти в атаку подобно рыцарю в железном шлёме, видящему только собственное копьё? Ради нашего общего будущего блага я прощаюсь с вами и передаю время связи человеку более сведущему. Не вините меня… Ведь мы ещё встретимся. Непременно…

«Линдгрен не стала гайянкой, осталась айлийянкой. Гайяне не жертвуют своим ради чего-то чужого».

Кристалл вспыхнул лимонным жаром и потух. Снова осветился. Внутри — пустота. Но недолгая.

Человек, радужной яркой аурой похожий на айлов, с золотыми волосами и глазами фаэтов. Возраст неопределим, но переполненность энергией очевидна. Лоб перевязан ало-коричневой ленточкой, с укрепленным на ней переливающимся драгоценным камнем. Если и фаэт, то не из племени Эрвина — золотой взгляд излучает искреннее тепло и уверенность в своих силах. Может быть, так выглядел Эрланг… Человек в кристалле улыбнулся, вызвав ответные улыбки. Кея легко и радостно рассмеялась.

Нур встретил его взгляд. И стало ясно — он видит их всех, четверых. Чудо, подаренное волшебницей Линдгрен?

— Имя моё вам ничего не скажет. Для обоюдной беседы нет как возможности, так и необходимости. Потерпите мой монолог. Я не буду пространен.

Тембр голоса вызвал ассоциацию об Ахияре в цвете лет. Нур, обретший чувствительность к «Ноосфере», ощутил, как она насторожилась. Но Поле пока не понимает, что происходит. Море рядом успокоилось, окрасившись в светлую синеву. И воздух посвежел будто. Хотя — куда уж свежее!

— Вам предстоит вмешаться в процессы, о масштабах которых представления не имеете. И не можете иметь. Многим предстоит овладеть. В том числе и текучей математикой. Той высокой математикой, в основе которой эстетические восприятие и анализ. В составе которой и художественная геометрия, и… Опираясь частично на эту математику, используя ваш язык, попытаюсь описать обстановку, в которой вы пребываете. Полезное знание. Но благодарить будете не меня, а очаровательную и любезную Линдгрен.

Он на секунду повернул голову вправо. Неужели она там, рядом с ним? Кея подошла ближе к кристаллу, увлекая за собой Вёльва. Нур ощутил растерянность могучего гайянина, прошедшего столько испытаний на разных планетах. И подумал, что величие каждого народа весьма ограничено. Как и гордость каждого человека. И если посмотреть из достаточного далека, то все они практически бессильны даже в малом. И вот это абсолютное почти бессилие и является той сценой, на которой человек и проявляет себя. О, этот голос Ахияра в устах то ли айла, то ли фаэта…

— О Солнечной Системе… Она — узловая Галактическая Станция. В ней множество действующих и законсервированных «Окон», ведущих в иные галактики. А также «окошек», предназначенных для перемещения по Млечному Пути. Отсюда такое внимание к планете Земля. Человечество Земли некогда держало Станцию под жёстким контролем. Не допускало «чужих», делая приоритет «своим». Такое разделение и привело к трагедии.