Роберт Силверберг - Ночные крылья. Человек в лабиринте [сборник litres]

Он ощутил, как душа его просачивается сквозь поры кожи.

Это было неприятно, но он предпочел не сопротивляться. Он охотно раскрывался, не жалея себя. Кошмарное чудище под ним высасывало из него его сущность, словно пило из отвернутых кранов его энергию — и не могло насытиться.

— Да пожалуйста! — произнес он, и эхо его голоса заплясало вокруг, отражаясь и звеня. — Пей! Ну, каково тебе? Горькое варево, да? Пей! Пей!

Колени его подогнулись, он наклонился вперед и прижался лбом к холодному поручню; остатки сил покинули его.

Но теперь он отдавал свое «я» с радостью, выцеживая все поблескивающими капельками. Его первая любовь и первое разочарование, майская гроза, страсть и боль. Гордость и надежды, тепло и холод, пот и кровь. Запах разомлевшего тела, соприкосновение плоти, гром музыки, музыка грома, бархатистость волос под его пальцами, линии, начертанные на рыхлой земле. Фыркающие жеребцы, сверкающие косяки мелкой рыбешки, башни Новейшего Чикаго, бордели Подземного Нового Орлеана. Снег. Молоко. Вино. Голод. Пламя. Страдание. Сон. Печаль. Яблоки. Рассвет. Слезы. Фуги Баха. Шипение мяса на огне. Смех стариков. Солнце на горизонте, луна в море, свет иных звезд, запах ракетного топлива, летние цветы на краю ледника. Отец. Мать. Иисус. Просыпание по утрам. Тоска. Радость. Он выцеживал из себя все это и многое другое, и ждал ответа. Но так и не дождался. А когда опустел совсем, то лег, свесив лицо вниз, иссушенный, пустой, слепо уставившийся в бездну.

Он улетел сразу же, как только смог. Люк корабля открылся, чтобы выпустить его капсулу, которая сразу устремилась к кораблю. Вскоре он уже включил искривитель пространства. Почти весь обратный путь он проспал. Лишь в районе Антареса он взял на себя управление кораблем и задал изменение курса. Возвращаться на Землю не было необходимости. Станция слежения проанализировала его курс, в рамках стандартных процедур проверила, свободен ли канал, и позволила ему лететь на Лемнос. Он сразу же снова ушел в искривление пространства.

Выскочив из него вблизи Лемноса, он обнаружил, что на орбите его поджидает какой-то корабль. Он пытался не обращать на него внимания, но тот так настойчиво пытался наладить с ним связь, что Мюллер все же ответил.

— Это Нед Раулинс, — произнес странно спокойный голос. — Почему вы изменили план полета?

— Разве это имеет какое-то значение? Свое задание я выполнил.

— Вы не прислали отчета.

— Ну, могу отчитаться сейчас. Я навестил чужака. Мы провели милую приятельскую беседу. Потом он отпустил меня домой. И вот я почти дома. Я не знаю, как повлияет моя миссия на судьбу человечества. Конец отчета.

— И что вы собираетесь делать дальше?

— Я же сказал — возвращаюсь домой. Здесь мой дом.

— Лемнос?

— Лемнос.

— Дик, позвольте мне зайти на корабль. Я хочу поговорить с вами минут десять… наедине. Не откажите в любезности!

— Я не отказываю, — сказал Мюллер.

Минуту спустя от корабля Раулинса отделилось небольшое суденышко и поравнялась с его кораблем. Мюллер терпеливо ждал гостя. Раулинс вошел в его корабль и снял шлем скафандра. Он выглядел бледным, осунувшимся и словно бы повзрослевшим. И выражение его глаз стало не таким, как раньше. Долгую минуту они молча разглядывали друг друга. Потом Раулинс подошел поближе и пожал руку в знак приветствия.

— Даже не думал, что снова увижу вас, Дик, — сказал он. — И я хотел сказать вам… — Он внезапно замолк.

— Ну? — спросил Мюллер.

— Я не чувствую этого! — выкрикнул Раулинс. — Я ничего не чувствую!

— Чего?

— Тебя. Твоего воздействия. Смотри, я стою совсем рядом. И ничего не чувствую. Всей этой мерзости, боли, отчаяния… ничего этого нет!

— Тот чужак все это выпил, — спокойно сообщил Мюллер. — Меня это нисколько не удивляет. Моя душа меня покинула. И была возвращена мне не полностью.

— О чем ты?

— Я чувствовал, как то существо высасывает все, что было во мне. И понимал, что оно меня изменяет. Не намеренно. Это было невольное изменение. Побочный результат.

— Значит, ты знал об этом, — медленно сказал Раулинс. — Еще до того, как я поднялся на борт.

— Ты это просто подтвердил.

— И все-таки собираешься вернуться в лабиринт? Почему?

— Это мой дом.

— Твой дом — Земля, Дик. Почему бы не вернуться туда? Ведь ты исцелился.

— Да, — согласился Мюллер. — Счастливое завершение моей печальной истории. Я снова могу общаться с людьми. Моя награда за то, что я благородно второй раз рисковал своей жизнью среди чужаков. Как это прекрасно! Но готов ли я сам общаться с людьми?