Сергей Лактионов - Хроники Матери-Хины

— Это же здорово! — обрадовался Экки. — Теперь погоним их домой под парусом, а? Как ковбои?

— Нет. — Каури был странно задумчив и отчего-то не рад. — Вот что: я куплю место для твоих коров в грузовом вагоне поезда-маглейви. Он идёт к Заставе Иванова, это всего в десятке километров от твоей деревни. Сам пригонишь их домой, не маленький.

— А ты? — разочаровался Экки, уже предвкушавший обратное путешествие.

— А я ещё останусь. Дела…

В утешение Каури повёл Экки гулять по рынку. Мальчишка с восторгом разглядывал прохожих: бледнолицых колонистов из Ночного Полушария, закутанных в цветастые одежды по самые глаза пустынников Моря Облаков, расфуфыренную знатную красавицу с ферм Кремнёвой Чащи (эту тащили в паланкине четверо лысых клонов-мужей в клетчатых юбках). Встречались и небесники, гости из иных миров в удивительных облегающих одеждах с нашивками и живыми надписями. Экки увидел даже навигатора со звёздного парусника: тот сидел за столиком под навесом харчевни и пил с двумя кочевниками в широких шляпах. Левую щёку навигатора украшала переливчатая татуировка, глаз в центре звезды, — отличительный знак тех, кто ловит звёздные ветра…

Каури купил мальчишке сладкую завитушку на палочке, жаренную в меду с арейских ферм. А у торговца побрякушками взял знак-оберег Манаиа — выточенную из нефрита («Натуральный, настоящее сокровище со старой Земли, добрый господин!») фигурку, похожую разом на восьмёрку и птицу. И повесил Экки на шею.

— О, какая вещь! Продашь, отец? — к удивлению Экки, указал торговец на пустую катушку на поясе Каури.

— Что ты, сынок! — отшутился Каури. — Куда я без невидимой лески: откуда знать, когда и где невидимую рыбу ловить придётся?

В поздний час Каури отвёл мальчишку на крытый вокзал, где на монорельсовых путях застыли тихо жужжащие батареями поезда. Стадо уже шевелило усами в решётчатом загончике.

— Всё, малец. Дождёшься погрузки, попросишь перегнать стадо в вагон — и бывай! Не дрейфь, ещё поплаваем с тобой… — Каури хлопнул мальчишку по плечу и зашагал прочь.

В гостиницу он вернулся много позже, почти к завтраку. И, подходя к номеру, вдруг замер. Из двери торчал короткий кривой нож. Лезвием к двери был пришпилен маленький картонный прямоугольничек. Каури пригляделся и тихо, но сочно выругался — так, как не ругались даже бывалые космоплаватели.

С рукояти ножа свисала на шнурке подвеска. Птица-восьмёрка Манаиа из «настоящего земного нефрита».

Каури выдернул клинок, присмотрелся к бумажке — это оказалась визитная карточка одной из харчевен.

Каури понимал, что за ним следят. И что если он попытается дать дёру из города, то Экки уже никогда не увидит. Наверняка похитители присмотрелись к его буеру.

И всё равно в харчевню он пошёл не сразу. Сперва, выйдя из гостиницы, отправился бродить по городу. По пути незаметно свернул в лабиринт бедных кварталов — и уже оттуда не вышел. Вышел закутанный в узорчатые ткани пустынник, чьи глаза были скрыты чёрными очками.

Пустынник побродил по улицам, после чего остановил на улице экипаж и попросил отвезти его кое-куда. За поездку вне города таксист запросил втройне, но кочевник уплатил, не чинясь. Так что экипаж выехал за пределы Ранга-Матре и долго колесил по пустыне, пока закутанный тип не велел таксисту остановиться.

Место он выбрал странное. Ничего поблизости, лишь низкая горная гряда, прорезанная несколькими ущельями, — она охватывала Ранга-Матре с запада. Пустынник выбрался из экипажа и, увязая ботинками в сыпучем грунте, зашагал к далёким скальным останцам, выступавшим кое-где в тени гор.

Таксист остался на сиденье. Он с вялым любопытством наблюдал издали, как пустынник бродит вокруг нескольких скальных зубцов, выдающихся из грунта, словно редкие клыки. И машет руками, будто кого-то призывая или отгоняя.

«Шаманит, — решил таксист. — Все пустынники — клятые колдуны». На всякий случай коснулся святого образка на груди и шёпотом попросил защиты у богов… Вскоре пустынник вернулся в экипаж, хлопнул дверью и велел трогать.

И машина укатила в сторону Ранга-Матре, а на земле остался крошечный предмет, незаметно выброшенный закутанным человеком. Ничего особенного, просто катушка от рыбацкой лески.

Пустая.

Незадолго до ужина Каури пришёл в харчевню — уже в обычном своём виде, разве что на плечи его был наброшен расшитый крупными бусинами плащ-пончо. Заказал себе столик в углу, взял чашу кавы и лениво потягивал её, разглядывая народ. Кто из них?..