Дмитрий Баюшев - Планзейгер. Хроника Знаменска [СИ]

Бросился в ванную комнату, заперся и полез под ванну за топором. В дверь хватили сапогом, Лёшка нащупал рукоять топора. Встал, уже вооруженный, и сказал пискляво:

— Через пять минут…

Откашлялся, после чего повторил твердым голосом:

— Через пять минут здесь будет полиция.

Черт за дверью засопел, потом сказал:

— Алексей, что ли? Ты что дуришь? Открывай, это Сесёлкин.

— Врешь, я бы тебя узнал.

— Вот те крест, — сказал Сесёлкин. — Это камуфляж, боевая мимикрия… Ты теперь поаккуратнее, связь между нами теперь крепкая.

Дергунов открыл. Перед ним стоял Сесёлкин собственной персоной, потный, в пропыленном камуфляже, стоптанных берцах, с раскрашенной физиономией и раздувающимися ноздрями.

— Аккуратнее, — повторил Сесёлкин, строго погрозив пальцем. — Бывай здоров.

Ушел на крепких кривых ногах в спальню и там пропал.

О сне, естественно, не было и речи.

На работу Дергунов явился хмурый, мятый, снулый, то и дело зевающий в кулачок.

— Что, Леха, досталось на орехи? — весело спросила у него Лера.

Тут следует сказать, что кабинет был большой, о шести двухтумбовых столах, но сидели они в нем вдвоем. Ещё неделю назад кабинет этот принадлежал вредному и нахальному должностному лицу, который следил за финансовыми потоками, да вот не уследил за одним потоком, точнее ручейком. И за какой-то месяц натекло ему, лицу, из этого ручейка ни много, ни мало, а полста миллионов рублей. Это бы ладно, да вот беда — не поделился, и потому его с почетом, с оркестром перевели на другую работу, уже не связанную с органами. Кабинет нежданно-негаданно освободился.

Итак, Лера спросила у Лехи про орехи, на что тот ответил:

— Ещё как досталось, — и вышел.

Через полминуты он вошел в кабинет Черемушкина и рассказал про всю эту бодягу с Сесёлкиным.

— Говоришь, его не существует? — уточнил Черемушкин.

— Это Куратор говорит, — поправил его Дергунов.

— Любопытно — сказал Черемушкин. — А ты не уточнял, случаем, был ли в реальности такой Сесёлкин, и если был — то в какое время? Может, это какая-нибудь эктоплазма.

— Вася, — с чувством произнес Дергунов. — Какая к свиньям эктоплазма? Это такой реальный здоровенный потный мордвин, который чуть-чуть меня не придушил. В следующий раз точно придушит. Мне что — не спать?

И запальчиво добавил:

— Может, квартиру поменяем? Не нравится мне этот дом.

— Ты погоди, — остановил его Черемушкин. — Сначала посоветуемся с Мусатовым, это человек научный, обстоятельный. С тем же Небиросом.

Он посмотрел на тихо звереющего Дергунова и сказал:

— Ладно, дуем к Мортимеру… Саврасов! Эй, Саврасов!

Саврасов на своем лимузине подъехал через пять минут, как будто пребывал где-нибудь на Садовом Кольце, а не на Объекте …

Мортимер находился в лаборатории, готовился интегрировать волосатого человечка в Небироса. Человечек глядел на Небироса влюбленными глазами, а тот задумчиво почесывал квадратный подбородок и с сомнением посматривал на хлопочущего с хитрой аппаратурой Мортимера.

— Кто к нам пришел, — расплылся Небирос при виде Черемушкина с Дергуновым.

— По поводу Сесёлкина? — спросил Мортимер, не глядя в их сторону. — Всё идет своим чередом. То ли ещё будет…. Так, ребятки, по местам.

«Ребятки» (волосатик с Небиросом) направились к операционному столу…

Интеграция не заняла и минуты, однако Небирос встал со стола другим человеком. Был этаким разбитным весельчаком, насмешником, теперь же брови нахмурены, подбородок вздернут, взгляд свинцов и неподкупен. Прокурор, обвинитель.

— Сюда смотреть, — сказал ему Мортимер, чем-то недовольный.

Небирос посмотрел на него, как удав на кролика.

— Установка на добро, — тоном Кашпировского произнес Мортимер. — На добро установка.

Небирос глубоко вздохнул, шумно выдохнул, лоб его разгладился, глаза повеселели.

— Простите, Ваша Светлость, — пробормотал он. — Воспоминания нахлынули. Тысячи лет провести в могиле, в хладе, в мерзости, в копошении червей, это, знаете ли, не вдохновляет.

— Поспокойнее, — сказал Мортимер. — Нынче новый век, наш век, нужно употребить его с пользой, глядя не в прошлое, а в будущее. Это всех касается.

И посмотрел на Черемушкина с Дергуновым. От его взгляда мурашки пошли по коже.

— Что приперлись-то? — не церемонясь, сказал Мортимер. — Отвлекли Саврасова, у меня крадете драгоценное время. Я на вас рассчитываю, как на будущих организаторов, а какие из вас, к черту, организаторы? Грядущее не за горами, скоро вы вашу Москву не узнаете, мне нужны те, кто способен творить, невзирая на эмоции. Нужны революционеры, диктаторы со стальной хваткой, а не московские пацаны. Может быть много крови, что — опять ко мне побежите?