Асаба Нацу - Лакей Богов 2

Ёсихико засунул руки в карманы куртки и посмотрел в небо. Вес богини однозначно не сходился с внешностью. Обычную школьницу Ёсихико спокойно поднял бы в одиночку.

— Бывает сложно сказать, что именно образует материальное тело бога, но в ее случае причина кроется на дне колодца, — пояснил, глядя на Ёсихико, Когане, шагавший рядом с парнем. — Накисавамэ пролила на него слезы, печалясь вместо людей, к тому же за долгие годы ее тело пропиталось грустью и стало очень тяжелым. Вытащить ее будет нелегко.

— Ты сейчас серьезно?.. — Ёсихико кинул ответный взгляд на пушистого бога и нахмурился.

Если даже Когане, сам относящийся к богам, признал, что вытащить девочку “нелегко”, задача перед Ёсихико стояла по-настоящему тяжелая.

— ...Видимо, чем пытаться поднять ее по веревке, проще самому спуститься туда, посадить на спину и выбраться… Хотелось бы, конечно, иметь какие-нибудь когти, но знакомый лис только смотрит со стороны и помогать не собирается… Видимо, потому что лисы ближе к псам, чем к котам…

Ёсихико обронил такие слова, что Когане наморщил всю морду.

— Не ставь меня в один ряд с псами и котами. Я смирюсь с помощью человека, но боги, в том числе я, по законам не должны помогать лакею. Важно, чтобы заказы от и до исполнялись руками людей.

— Вот несговорчивый…

— Ты что-то сказал?!

— Не-а, ничего.

Ёсихико вовсю пользовался тем, что по этой дороге мало кто ходил, и говорил с Когане вслух, однако, переведя взгляд, увидел уже знакомую школьную форму.

— ...А.

Прямо на него шла девушка по имени Хонока, дочь главного жреца храма Онуси. На ее шее красовался уже знакомый голубой шарф, а бледные щеки блестели, словно снег. Вдруг Ёсихико встретился с ней взглядом и растерялся. У него не было возможности представиться ей, и он не понимал, как должен повести себя. Более того, он не знал даже, помнит ли его девушка.

А пока Ёсихико сражался с собственными мыслями, Хонока прошла мимо, так ничего и не сделав.

— Ну… стоило ожидать… — с толикой самоиронии пробормотал Ёсихико, понимая, насколько тщетными оказались душевные терзания.

Вообще, они с ней толком виделись лишь один раз, вечером на территории храма. Может, будь здесь Котаро, она отреагировала бы иначе, но без него наверняка даже не вспомнила Ёсихико.

— Пошли, Когане, — бросил он почему-то обернувшемуся лису и снова зашагал.

Сделал несколько шагов и вдруг услышал чистый голос:

— Лис…

Ёсихико замешкался, не понимая, к нему ли обращаются. Стоило ему обернуться, как он столкнулся со взглядом таким ясным, что у парня перехватило дыхание. Прошедшая мимо Хонока стояла на месте, повернувшись к нему.

Девушка отвела взгляд от Ёсихико и посмотрела ему под ноги. Затем ее взгляд вновь вернулся к Ёсихико.

Наконец, она без малейшего намека на улыбку, с совершенно непроницаемым лицом спросила:

— ...Это ведь божественный лис?

Слова застали Ёсихико врасплох.

Ответ не пришел в голову. Он вытаращил глаза и продолжил стоять, затаив дыхание. Ему вспомнилось, как во время прошлой их встречи на территории храма девушка вроде как смотрела на него и Когане.

— ...Значит, ты меня видишь? — вдруг заговорил Когане вместо онемевшего Ёсихико.

Еще раз изумившись, Ёсихико повернулся к лису и выдавил из пересохшего горла:

— Э? Ты что, знал?..

— Не был уверен, но порой, пока сидел в том святилище, ощущал на себе какой-то странный взгляд, — ответил Когане, поднимая нос, и уставился точно на Хоноку. — Стало быть, дочь настоятеля, ты небесноглазая?

Ёсихико, услышав незнакомый термин, не понял его смысла и нахмурился. Сам он нисколько не понимал, каким образом эта девушка видит Когане.

После слов Когане в глазах Хоноки промелькнул тусклый огонек, сыгравший роль слова “да”, однако Ёсихико показалось, что согласилась она далеко не с гордостью.

— Я Хоидзин, живущий в святилище храма Онуси. Долгое время жил отшельником, и потому особенно с тобой не пересекался.

— Ясно…

Хонока практически не удивилась и поджала губы, словно о чем-то задумавшись. Ёсихико глядел на нее, до сих пор не оправившись от шока. Если подумать, он впервые видел, чтобы какой-то другой человек разговаривал с Когане.

Наконец, ясный взор Хоноки вновь устремился к Ёсихико.

— А ты… его друг? — спросил тихий голос.

— Нет, не столько друг, сколько…

Ёсихико начал было объяснять, но мысленно схватился за голову. Откуда вообще начинать? С рассказа о деде? О лакеях? О парфе?