Найо Марш - Танцующий лакей

Джонатан Ройал — владелец поместья Хайфолд-Мэнор в графстве Дорсет

Кейпер — его дворецкий

Обри Мэндрейк — урожденный Стэнли Футлин, поэт и драматург

Сандра Комплайн — владелица поместья Пенфелтон-Мэнор

Уильям Комплайн — ее старший сын

Николас Комплайн — ее младший сын

Клорис Уинн — невеста Уильяма

Доктор Фрэнсис Харт — пластический хирург

Мадам Элиза Лиссе — косметолог, владелица салона красоты «Лиссе»

Леди Херси Амблингтон — дальняя родственница Джонатана, косметолог, владелица салона красоты «Херси»

Томас — танцующий лакей

Миссис Паутин — экономка Джонатана

Джеймс Бьюлин — работник в поместье Хайфолд

Томас Бьюлин — его брат

Родерик Аллейн — инспектор Скотланд-Ярда

Агата Трой Аллейн — его жена

Уолтер Коупленд — священник прихода Сан-Джайлз

Дайна Коупленд — его дочь

Фокс — детектив Скотланд-Ярда

Сержант Томпсон — фотограф

Сержант Бейли — дактилоскопист

Горничная

Бландиш — шеф полицейского участка Грейт Чиппинг

Эта история случилась в начале сорокового года в поместье Хайфолд-Мэнор, принадлежащем Джонатану Ройалу. В четверг, ближе к вечеру, хозяин, как обычно, сидел в библиотеке. Почти стемнело, но шторы на окнах еще не задернули, и он мог различать тонущие в тумане холмы и призрачные очертания деревьев, беспокойно колышущихся на фоне рваных дождевых облаков. С севера поместье закрывал лес, но сейчас он мало защищал от дующего с гор свирепого ветра, который, проникая в каминные трубы, вовсю гулял по старому особняку. В одно из окон монотонно постукивала заснеженная ветка.

Отблески огня выхватывали из тени круглое лицо неподвижно сидящего у камина Джонатана Ройала, его полную фигуру, а когда горящее полено вдруг раскалывалось надвое и пламя вспыхивало ярче, становилось видно, что он чуть улыбается. Наконец Джонатан шевельнулся и несильно хлопнул себя пухлыми руками по коленям, словно чему-то обрадовался.

Открылась дверь, впустив в комнату поток неяркого желтого света. На пороге застыла фигура дворецкого.

— Это вы, Кейпер?

— Да, сэр.

— Пришло время зажигать свет?

— Пять часов, сэр. Сегодня темный день.

— Да, это именно то, что нужно, — загадочно произнес Джонатан, потирая руки.

— Что вы сказали, сэр?

— Ничего, Кейпер, это я не вам. А шторы можете задвинуть.

Дворецкий вначале опустил установленные на окнах экраны затемнения, а затем задвинул шторы. Джонатан включил стоящую рядом настольную лампу. Теперь ее свет добавился к бликам огня, отражавшимся в застекленных дверцах книжных шкафов, темной полированной поверхности письменного стола, кожаной обивке кресел, стеклах его очков и куполообразной лысине. Сложив быстрым движением руки на животе, он покрутил большими пальцами.

— Звонил мистер Мэндрейк, сэр, — прервал молчание дворецкий. — Из прихода Сан-Джайлз. Он будет здесь в половине шестого.

— Хорошо, — отозвался Джонатан.

— Вы будете пить чай сейчас, сэр, или подождете мистера Мэндрейка?

— Сейчас. Думаю, он уже пил чай. Почту принесли?

— Да, сэр.

— Так несите ее сюда.

Дворецкий ушел, а Джонатан с довольным видом запел слабым фальцетом незамысловатую французскую песенку, покачивая в ритм своей большой головой и продолжая вращать пальцами. Толстые стекла очков отражали световые блики, отчего его глаза казались большими и белыми, как у слепца из сказки.

Вернулся Кейпер с письмами. Джонатан буквально выхватил у него конверты и, быстро перебрав, пять отложил в сторону, а шестой распечатал и прочитал. Письмо было короткое, всего шесть строк, но оно доставило хозяину огромное удовольствие. Он бросил письмо в огонь и продолжил пение, которое прервал, лишь когда дворецкий вошел с чаем.

— Завтра приедет мистер Николас Комплайн. Скажите миссис Паутин, пусть поместит его в Зеленую гостевую комнату. Хорошо?

— Да, сэр. Значит, на уик-энд у нас будут восемь гостей?

— Ровно столько. — Джонатан принялся загибать пухлые пальцы. — Миссис Комплайн с сыновьями Николасом и Уильямом, доктор Фрэнсис Харт, мадам Лиссе, мисс Уинн, леди Херси Амблингтон и мистер Мэндрейк. Всего восемь. Мистер Мэндрейк скоро прибудет, остальные завтра к обеду. Подадите шампанское «Хайдсик» урожая двадцать восьмого года и коньяк «Курвуазье».