Нил Стивенсон - Извлечение из третьего и последнего тома «Племён Тихоокеанского побережья»

Эта инструкция, выраженная сравнительно конкретными терминами, Тоду была ясна, как перекрестное производное алмаза, и абориген немедленно убежал искать тазик. Меня удивило сперва его неожиданная старательность, но затем я вспомнил, в какой ситуации мы находимся, и понял, что Тод, существо приземленное, безжалостно практичное, наверняка догадался, что такие мелочи, как чистота стекла, окружающего наш дозорный пост, вскорости могут отделить жизнь от смерти для всего отряда. Четырехколесники, возможно, довольствовались бы простой ликвидацией капитана Нэйпира, доктора Нкрумы и меня самого, но Тода, без сомнения, посчитав предателем своего племени, убили бы лишь после того, как он бы сам принялся умолять их о такой услуге. Разум мой принялся блуждать, как случалось со мной довольно часто в последние несколько дней; передо мною снова, как живая, встала бедняжка Бритни Лу, которую четырехколесники, привязав к пикапу, волочили по гальке, пока девушка не испустила дух — только за то, что она посмела улыбнуться мне во время одной из церемоний жарки мяса.

Северный подход к торговому центру хорошо сохранился, и фронтальное наступление врагов с этой стороны исключалось. Отступая целый день по коварному ландшафту осыпающихся эстакад и мостов из упрочненного бетона, мы с пользой расходовали запас взрывчатки один заряд за другим, снося целые пролеты многоуровневых развязок в процессе, какому капитан Нэйпир, со свойственным ему черным юмором, дал название гражданского расстроительства. Вздумай четырехколесники теперь наступать в этом направлении, они бы оказались перед выбором: либо пролагать себе путь через шипы обломанной арматуры, торчавшие из продолжавших оседать руин, или устремиться на машинах по узкой полосе, которую мы сохранили для собственного отступления. Как уже познал на собственном опыте один невезучий моторист, путь этот ныне оказался усеян минами, способными взметнуть их примитивное четырехколесное средство передвижения на дюжину метров в воздух.

Парковки с южной стороны оказались слишком обширными, чтобы мы могли надеяться их заминировать со скромным запасом взрывчатки. Читателям, полагаю, простительно будет недооценить истинные масштабы этого пространства. На первый взгляд глазу современного человека оно представилось бы пустующей равниной, территорией, по странному упущению не использованной архитекторами торгового центра. При более пристальном изучении, однако, выявляется бледная сетка желтых линий, подобных плохо стертым заметкам на классной доске, и волей-неволей наблюдатель понимает, что территория эта не является естественным образованием, но представляет собой созданный руками человека простор невообразимой протяженности. Как и при взгляде на пирамиды или Великую китайскую стену, мы поражаемся не столько самой работе — тривиальной для современных инженеров, — а тому простому обстоятельству, что люди утруждали себя таким занятием в эпоху, когда оно доставляло значительно больше хлопот.

Представив себе, что в свое время к этому месту одновременно стекалось до двадцати тысяч посетителей, что почти все они прибывали на автомобилях и что каждая из этих машин, будь она зарегистрирована сегодня, относилась бы к категории полнополосных экипажей, требуя не менее двадцати квадратных метров для парковки, а также приняв во внимание, что половина парковочного пространства использовалась не для размещения машин, но для проезда к стоянкам, читатель, возможно, оценит в надлежащей мере размах этой асфальтовой степи и стоявшей перед нами дилеммы. Время усеяло асфальт тонкой замысловатой сетью трещин, предоставило возможности для размножения сорнякам, которые однажды, не исключаю я, преобразуют все пространство парковки в грунт. Пока же асфальт оставался сравнительно ровным, а для четырехколесников, чьи экипажи были приспособлены к перемещениям по пересеченной местности, и вовсе гладким, как оконное стекло.

Мы отрядили патрулировать парковку звено беспилотников, но от изначального комплекта их, числом десять тысяч, захваченного с собой из Атлантиды/Сиэтла, оставалось не более тысячи, да и те были почти разряжены и, случись на несколько часов подняться сильному ветру, израсходовали бы остатки энергозапаса, просто восстанавливая отведенные им позиции. Капитан Нэйпир выслал их просто в надежде, что зрелище стаи поколеблет боевой дух суеверных четырехколесников. Но что, если бы в этот миг у нас оказался запасен в удобном формате лишний мегаватт-час энергии? Ныне мы умеем сохранять энергию в крохотных объемах и перемещать ее с большой скоростью через сверхпроводники, так что поневоле склонны относиться к таким вопросам пренебрежительно; и мы совсем позабыли, что в менее цивилизованной местности придется сжечь сотню деревьев или рассыпать по сотням гектаров солнечные панели, чтобы перезарядить батарею размером с ноготь. Наша шестимесячная экспедиция близилась к завершению, башни Лос-Анджелеса возносились совсем рядом, и надо же было такому случиться, чтобы в миг сей нам угрожала смертельная опасность со стороны противника, чьи силы мы бы рассеяли, как безобидных насекомых, не упади энергозапас батарей так низко.