Джек Вэнс - Лазурный мир

«Такая же возможность была у мастера Рохана, — мрачно усмехнувшись, парировал Хаст. — Не говоря уже о том, что я ничего подобного не делал».

«Все понятно, — сухо заключил Файрал Бервик. — Но в том, что касается злонамеренного побуждения, послужившего причиной клеветы...»

Скляр Хаст указал кивком на Кейверби: «Он может объяснить и это».

Кейверби произнес — еще неохотнее, чем прежде: «Заступник Войдервег хотел жениться на дочери мастера-наперсточника. Сначала он обсудил это желание с мастером-наперсточником, и только потом — с самой Мерил Рохан. Я не мог не слышать, о чем они говорили. Мерил ему отказала наотрез. Заступник спросил, почему она так решила, и Мерил Рохан сказала, что намерена выйти замуж за первого помощника мастера-наперсточника, Скляра Хаста — если тот когда-нибудь начнет рассматривать ее как нечто большее, чем педаль машины для набора символов. Услышав эти слова, заступник Войдервег страшно разозлился».

«Вот еще! — воскликнул заметно покрасневший Войдервег. — Кто теперь распространяет клевету?»

Хаст обвел взглядом толпу. Его глаза встретились с глазами сидевшей среди слушателей Мерил Рохан. Та не стала ждать приглашения и поднялась на ноги: «Меня зовут Мерил Рохан. Второй помощник мастера-наперсточника дал, в целом и в общем, достоверные показания. В то время я намеревалась выйти замуж за Скляра Хаста».

Хаст повернулся к арбитру Смотрины: «Вот и доказательство».

«Ты достаточно убедительно обосновал обвинение. Я объявляю заступника Семма Войдервега виновным в клевете. Какого наказания требует Скляр Хаст?»

«Никакого. Это мелочь, не заслуживающая последствий. Я всего лишь хотел бы, чтобы на Соборе вопросы решались в зависимости от убедительности доводов, а не на основе не имеющих отношения к делу заявлений заступника Войдервега».

Файрал Бервик повернулся к Войдервегу: «Ты можешь продолжить выступление, но тебе придется воздержаться от дальнейшей клеветы».

«Я больше ничего не скажу, — глухо, напряженно отозвался Войдервег. — В конечном счете справедливость восторжествует». Он спустился с трибуны, прошествовал к скамье и уселся радом с арбитром Мирексом. Тот довольно-таки демонстративно отвернулся от него.

Высокий темноволосый человек в роскошной мантии, расшитой белыми, алыми и черными узорами, попросил допустить его на трибуну — Баркван Блаздель, заступник Смотрины. Он отличался трезвостью, непринужденностью и достоинством, придававшими его словам гораздо больше веса, чем излишнее возбуждение — возгласам Войдервега.

«Как признаёт сам обвиняемый, вопрос о клевете имеет лишь отдаленное отношение к делу, и я предлагаю полностью забыть о нем. Помимо некоторой неопределенности, вызванной этим вопросом, все совершенно ясно. Ситуация нелицеприятна — можно даже сказать, поразительно очевидна. Ковенант требует, чтобы полномочия по пресечению беспорядка на море предоставлялись Царю-Крагену. Скляр Хаст безрассудно, намеренно и сознательно нарушил Ковенант, что привело к гибели сорока трех мужчин и женщин. С этим невозможно спорить, — Баркван Блаздель презрительно пожал плечами. — Не хочется говорить о смертной казни, но придется. Поднимайте кулаки! Смерть Скляру Хасту!»

«Смерть!» — снова закричали заступники, высоко вытянув руки со сжатыми кулаками, поворачиваясь направо, налево и назад, призывая остальных присоединиться к ним.

Умеренный призыв Барквана Блазделя оказался более убедительным, нежели страстные обвинения Войдервега; тем не менее, присутствующие еще колебались — как если бы чувствовали, что не выслушали все, что можно было сказать по этому поводу.

Баркван Блаздель вопросительно наклонился над трибуной: «Как это понимать? Вы не желаете вынести приговор? Я не мог обосновать свою позицию яснее».

Файрал Бервик, арбитр Смотрины, поднялся на ноги: «Хотел бы напомнить Барквану Блазделю, что он уже дважды призывал вынести смертный приговор Скляру Хасту. Если он сделает это еще раз и снова не заручится поддержкой большинства, Скляр Хаст будет оправдан».

Блаздель озарил толпу улыбкой, повернулся, бросив быстрый, почти боязливый взгляд в сторону Хаста, и без дальнейших слов спустился с трибуны.

Теперь трибуна пустовала. Никто не желал выступить. Наконец сам Файрал Бервик поднялся по ступеням: плечистый седой человек со скуластой физиономией, ледяными голубыми глазами и коротко подстриженной седой бородой: «Скляр Хаст призывает убить Царя-Крагена. Семм Войдервег и Баркван Блаздель призывают убить Хаста. Скажу вам, что я думаю по этому поводу. Намерение убить Царя-Крагена вызывает у меня серьезные опасения. Намерение убить Хаста вызывает у меня сильнейшее отвращение. Не знаю, что делать. В связи с призывом Хаста, однако, прав он или нет, мы обязаны принять решение. Нужно внимательно, не торопясь рассмотреть все стороны возникшей проблемы».