Дмитрий Сергеев - Изнанка мира [Фантастические были]

В тот же момент сужение входа прекратилось, но через несколько секунд продолжилось.

— Не закроется! — вновь повторил Денис, и края выхода замерли.

Пробежав в узкий проем, который тут же закрылся за ними, Денис и доктор оказались в абсолютно темном пространстве. Позади все еще была огненная стена, которая почему-то ничего не освещала, может быть, потому, что освещать было нечего — кругом царили первозданный мрак и пустота.

— Ты видел, я заставил проход оставаться открытым?! — по-детски похвастался писатель.

— А разве ты еще не понял, что чем дольше ты здесь находишься, тем больше власти над миром сновидений обретаешь, и уже сейчас в момент сильных эмоциональных возбуждений можешь придавать своим словам действительное воплощение? Это же твои сны в конце концов!

— Значит, если я буду здесь очень долго, то обрету способность полностью управлять миром снов?

— Да, но тогда ты станешь лишь частью этих снов, частью другого измерения, и уже не сможешь вернуться в твой прежний мир. Более того, получив возможность иметь все, что захочешь, ты познаешь опустошающее пресыщение, твои эмоции иссякнут, твои сны будут становиться все более серыми, блеклыми, однообразными и в конце концов умрут совсем. А вместе с ними умрешь и ты, сделавшись не способным питать этот мир своим воображением.

— Но почему?!

— Да потому, что сытая борзая след не берет!

— Куда мы пойдем? — после продолжительной паузы спросил Горин.

— Вперед! — махнул рукой Нигиль.

Едва они сделали несколько шагов от огненного шатра, как он погас, словно его и не было, и все вокруг осветилось белым матовым светом. Местность была такой пустынной, что было невозможно понять, как далеко она простирается, ограниченная будто сплошным облачным покровом.

В центре этой ровной, как стол, площади стояло кресло-качалка точь-в-точь такое, как у Дениса дома. В нем, откинувшись на спинку и прикрыв глаза, сидела Лора в своем длинном зеленом платье. Какое-то вьющееся растение, обильно усеянное мелкими красными цветками, поднимаясь по ногам женщины, опутывало все ее тело и кресло. Приблизившись, Денис увидел, как тугие стебли растения крепко привязывали ее руки к деревянным подлокотникам. Раня пальцы острыми шипами, Денис стал ломать и разрывать эти цветастые путы. Лора открыла глаза, но они смотрели не на него, а куда-то вверх.

— Горин, подними голову, — услышал писатель голос доктора.

Там, над креслом, плавно двигая крыльями, неподвижно висела Дэйва. Глаза ее хищно поблескивали, рот широко улыбался, зеленоватого цвета разветвляющийся хвост свисал очень низко, едва не касаясь головы Дениса.

— Я знала, что тебе снова захочется меня увидеть, — сказала она низким, хрипловатым голосом.

— Я пришел за Лорой.

— Неправда. Она — твое оправдание, а я — твоя цель.

— Умнейшая женщина! — восторженно воскликнул доктор и, тут же получив локтем чуть повыше живота, стал жадно хватать воздух ртом.

— Отпусти ее, — попросил Горин.

— Хорошо, — неожиданно легко согласилась Дэйва, — но при условии, что ее место в этом кресле займешь ты. Вместе мы сможем творить чудеса.

— Но ты правда отпустишь Лору?

— Конечно! — Дэйва, все так же улыбаясь, опустилась ниже, коснувшись длинными тонкими ногами спинки кресла.

— Что ж, я согласен, — решился Горин, уверенный, что сумеет как-то выкрутиться.

— Ах, как это героично! — с насмешкой в голосе воскликнула Лора, освобождаясь от уже поврежденных Денисом колючих стеблей. — Какое самопожертвование! Да знаешь ли ты, что она вообще существует только потому, что ты этого хочешь или, по крайней мере, недостаточно хочешь, чтобы ее не было?!

— Замолчи! — злобно сверкнув глазами и угрожающе взмахнув хвостом, прервала Лору Дэйва.

— Вот как, — оживился Горин. — В таком случае тебя нет! — воскликнул он, шагнув к Дэйве. — Нет! Нет! Нет! — повторял он, делая перечеркивающий жест рукой.

Дэйва слегка отступила. В лице ее появились неуверенность и даже страх. Но вот она сощурилась, будто прицеливаясь, а затем, широко раскрыв глаза, посмотрела Денису прямо в зрачки. И чем дольше она смотрела, тем больше хищной уверенности появлялось в ней.

— Неправда! — наконец сказала она и, сделав паузу, показала острые клыки. — Я есть!

При этих словах уже выбравшаяся из кресла Лора с разворота залепила Горину пощечину.

— Но почему?! — в голосе Дениса выразилось недоумение.

— Это она за дело, друг мой, — вмешался в разговор Нигиль. — Конечно, ты искренне привязался к Ларисе, но в глубине души, пусть даже немножко, хочешь, чтобы была и Дэйва. И с этим ничего не поделаешь.