Джеймс Роллинс: Алтарь Эдема [litres]

– Только по одному. И не слишком долго, – погрозил он пальцем.

Лорна обернулась к семье Джека.

– Ступай, дорогуша, – похлопала ее по руке мать. – Ты ведь теперь для нас тоже родная. И потом, когда мой мальчик проснется, ему лучше первым делом увидать милое личико.

Лорна хотела было заспорить, но все же решила позволить себе капельку эгоизма. И, обняв мать Джека, поспешила в палату. Пройдя мимо медсестры, стоящей у шеренги медицинских мониторов, уселась на стул рядом с кроватью. Она провела на этом самом стуле всю ночь, держа Джека за руку, разговаривая с ним и молясь.

Поглядела на его бледное лицо. Увидела, как ровно вздымается и опадает его грудь. Из-под простыней от него тянулись провода и трубки, подключенные к помигивающей и попискивающей аппаратуре. Наклонившись, взяла его за руку.

– Джек…

Рука его дрогнула, и сердце у Лорны замерло. Узнавание или возобновление конвульсий? Разрываясь между страхом и надеждой, она встала, не выпуская его руки. Наклонилась и поглядела ему в лицо.

Его грудь порывисто поднялась, и Джек испустил громкий вздох. Веки его трепетно распахнулись, но под ними показались лишь белки закатившихся глаз.

– Джек, – шепнула Лорна, кладя вторую руку ему на щеку. – Прошу тебя…

Он медленно мигнул – раз, другой – и Лорна вдруг обнаружила, что он смотрит на нее.

– Привет, – шепнул.

– И тебе привет, – сжала она его руку.

На губах Джека промелькнула тень улыбки. Оба просто смотрели друг на друга. Джек словно впивал взглядом ее образ. А потом его пальцы сжали ее ладонь с удивительной силой. И тут же лицо его исказило выражение раскаяния.

– То, что я тебе наговорил… – проронил он голосом, охрипшим от натуги – и, может быть, от чего-то еще.

Лорна остановила его, уразумев чувство вины, погребенной в этих трех словах.

Тома больше нет.

Эти слова легли проклятьем на судьбы обоих, но настала пора отпустить призрак с миром.

Наклонившись к Джеку с легчайшим поцелуем, она шепнула ему губы в губы:

– Зато есть мы.

Три месяца спустя Джек мчался по протоке на аэроглиссере кузена. Ветер трепал его волосы и хлопал ушами его единственного спутника – Берта, сидевшего на носу, вывесив язык. Джек искусно управлял судном легкими прикосновениями к джойстику. С высоты сиденья рулевого открывался прекрасный обзор на камыши и кусты.

Славно все-таки вырваться из города, из четырех стен отделения. И как же ему обрыдли иголки, реабилитационные процедуры и психологические проверки! Не считая остаточной парестезии левой руки и необходимости раз в сутки принимать таблетку слабенького противосудорожного препарата, он полностью оправился.

И все же пребывание здесь – лучшее лекарство.

Щурясь от ярких бликов полуденного солнца на воде, Джек глубоко вдохнул насыщенный запах байю, густой и волглый, разящий затхлой водой, но в то же время благоухающий ароматами осоки и летних цветов.

Углубляясь в заводи, он сызнова наслаждался яркой, первобытной красотой этого обширного бездорожья. Проводил взглядом белохвостого оленя, вспугнутого ревом пропеллера лодки. Аллигаторы забивались поглубже в логова. Еноты и белки спешили укрыться на деревьях.

Обогнув излучину, Джек сбросил скорость и выключил двигатель. Он нуждался в одиночестве, чтобы разобраться с самим собой.

Сидя в тихонько покачивающейся лодке, он прислушивался к жизни, окружающей его со всех сторон. Некоторые считают болото уединенным, тихим местом. Большего заблуждения и не сыскать. Джек прикрыл глаза, внимая звону комаров, хору лягушек, отдаленному взревыванию аллигатора-самца – и вплетенным во все это, как основа ткани, переливчатым трелям и щебету сотен птиц.

После событий этой весной Джек не упускал подобных случаев остановиться и насладиться окружающими чудесами. Он будто обрел новое зрение. А правду говоря, все его чувства словно обострились – не из-за остаточных явлений болезни, а просто благодаря сызнова обретенному преклонению перед жизнью.

А сейчас наступил особенно важный для него момент.

В его жизни вот-вот наступит невообразимый перелом, и нужно к нему подготовиться. Но притом Джек чувствовал, что время поджимает.

Лорна, тайком вызванная сюда под секретным предлогом, ждет его, и не стоит заставлять ее ждать дольше, чем нужно. У нее по-прежнему дел невпроворот, пока строится новое здание комплекса ОЦИИВ.

– Надо трогаться, – сказал он Берту.

Пес застучал хвостом, изъявляя согласие.