Илья Хоменко - Поднебесник

Впереди у него был еще целый вечер. Предстояло его убить. Телерадиоцентр был разрушен. Ни новых видеокассет, ни книг. В прошлый вечер он играл с компьютером в шахматы. И проиграл. Компьютер играл черными. Ему снова вспомнился хрип пробивающих купол ракет. Черная фигурка под каменной лавиной падающего здания. «Прочь. Прочь из головы. Не думать об этом». Разведенный дистиллированной водой спирт ему почти не помогал. Голова оставалась сравнительно ясной даже тогда, когда начинало тошнить и выворачивать желудок наизнанку. Не было радостного опьянения, при котором настоящее подергивается туманом, а на прошлое можно махнуть рукой. Забвение не приходило.

«Достать бы наркотиков. Или застрелиться». Впрочем, подносить пистолет к виску он раза два пробовал. Несколько секунд стоял неподвижно, прислонившись к дверному косяку. Случайно взглянул на руки и увидел, что ладони запачканы какой-то бурой смолой. Начал вспоминать, где и когда мог коснуться чего-то смолистого, но так и не вспомнил. Прошел в ванную. Кран ржаво кашлянул и с шипением начал втягивать воздух. «Значит, накрыли-таки станцию». Долго и тщательно полоскал руки в сливном бачке унитаза. Присел на его край. Мокрой рукой порылся в карманах, вытащил демобилизационную карточку и прочитал в который раз красную надпись вдоль черты:

«Отозван из действующей армии как трус (человек, пораженный редчайшей психической аномалией, одним из проявлений которой является неконтролируемое стремление выжить любой ценой. Даже ценой гибели братьев по оружию. (Просьба всем относиться к предъявителю сего с предельным вниманием и сочувствием)».

Вся его рота, брошенная им на поле боя во время контратаки, погибла. На его глазах был раздавлен обломками стены прохожий, а он и не попытался его спасти. Он хотел застрелиться, но не смог нажать спуск. Хотел подорвать себя гранатой, но в последний момент отшвырнул ее в сторону. Итак, он жив. И откуда-то из глубины поднялась ужасная, невыносимая для него мысль, заставившая его застонать и заскрипеть зубами:

«А может быть… Может, быть трусом не так уж и плохо!»