Николай Грошев - Павший мир. Выжившие [СИ]

— Ох! Это же прекрасно! — Раздалось за дверью, потом послышалась какая-то возня, и дверь открылась настежь. — Здравствуйте! — Воскликнул мужчина в джинсах и тёмной футболке. Потом нахмурился и отступил на шаг назад. — А вы не из национальной гвардии…, или нет. — Он задумчиво приподнял одну бровь, пальцами потёр висок. Потом на него посмотрел. — Вы извините, я, наверное, просто забыл, как вы выглядите. — Он развёл руками и отступил в сторону, пропуская его в комнату. — Память у меня уже не та, увы. Так уж получилось.

Он вошёл внутрь и замер у двери, оружие, удерживая в руках, дулом вниз. Что-то тут было не так. Что? Он понятия не имел, но что-то тревожное есть здесь, в этой комнате или в этом человеке.

Впрочем, комната как комната — диван, кресла, панель телевизора висит на стене, на полу правда всякие обёртки валяются, ложки, тарелки, видно, что человек тут давно и не убирался совсем. Но ничего особо тревожного, вроде нет. Однако в душе что-то буквально звенит — опасность!

— Вы проходите. — Мужчина закрыл дверь, подошёл к креслу, стал с него смахивать обёртки от чего-то съедобного, убрал оттуда грязную тарелку. — Садитесь. — Показал он пальцем на кресло.

— Спасибо. — Он присел на краешек, оружие положил на колени.

— Хорошо, что Лидочка ушла. — Заявил мужчина, приветливо улыбнувшись и сел напротив, на диван. — Знаете, я всё никак не решался выйти. А она всё сюда пыталась зайти. Видели вмятины на двери? — Он кивнул — действительно, на деревянной двери, было полно вмятин, маленьких таких, словно палкой какой стучали. Однако на дереве вмятин не бывает, как минимум, на таком тонком — металлическая эта дверь, покрашенная объёмной краской. С ней любая поверхность может показаться ни тем, чем является на самом деле. — Всё она сюда, ко мне. А потом, знаете, перестала. Я с ней иногда разговаривал, но выйти так и не смог. Боюсь причинить ей вред. Ведь это Лидочка.

Мужчина тяжко вздохнул, лицо грустное стало. Он ему кивнул сочувственно.

— Не помню кто она. — Вдруг сказал мужчина. — Вот имя помню. Помню, что не хочу ей навредить, а кто она? Не знаю. Лидочка. И всё, не помню больше ничего. Как-то знаете, память всё хуже и хуже. Как будто вот возраст даёт о себе знать, понимаете? — Он в ответ кивнул, но удивления сдержать не смог — мужчина не выглядел старше тридцати, максимум, сорока лет.

— Я, кстати, Андрей. — С видимым удовольствием заявил мужчина и протянул ему руку. Он руку в ответ пожал и встряхнул, потом отпустил. Андрей удивлённо смотрит на свою руку — удивлённо и радостно. А затем громко, да счастливо, восклицает. — Так вот зачем этот жест! — И улыбка на все тридцать два зуба. — А я уж дня два всё маюсь — помню этот жест, ну, когда руку вперёд, если перед тобой мужчина. А зачем? Не знаю. Так вот оно зачем! — Он радостно рассмеялся и хлопнул себя по коленям. А потом снова заговорил. — А давайте ещё раз?

— Что ещё раз?

Вместо слов, счастливый парень, снова протянул ему ладонь. Он неуверенно её пожал.

— Ох! Как интересно! — Снова обрадовался парень. — А давайте снова? Ну, ещё разок и всё.

Руки пожимали ещё раз восемь, пока Андрей, наконец, не успокоился.

— Кстати, а как вас зовут? — Поинтересовался, видимо, владелец квартиры.

— Не знаю. — Он пожал плечами в ответ. — У меня тоже не всё в порядке с памятью.

— О! — Андрей всплеснул руками и головой сочувственно покивал. — Мне так жаль! Но не переживайте. Это не смертельно. Посмотрите хотя бы на меня! Всё достаточно хорошо…, кстати, а можно я буду называть вас Павел?

Он пожал плечами в ответ — это имя ничем не хуже других. Раз уж своего не помнит, почему бы и нет? Он кивнул и произнёс.

— Павел. — Потом повторил, словно пробуя имя на вкус. В принципе, ему даже понравилось, как оно звучит. Андрей, видя его реакцию, вновь радостно улыбнулся.

— А у вас часом поесть, ничего нет с собой? — Так же радостно поинтересовался он.

— Да, конечно. — Павел открыл рюкзак и протянул ему батончик. Пока Андрей боролся с упаковкой, он задал первый вопрос из множества, какие у него были. — Что с вами случилось?

— Со мной? — Андрей замер, словно в стоп-кадре, потом неуверенно пожал плечами. — Я не помню, так, обрывками. Кажется, но я не уверен, что-то с лекарствами. Они, почему-то, перестали действовать. Кажется, в этом причина. Впрочем, я не вполне уверен…, ох! Как вкусно пахнет!

Андрей прикончил упаковку и с шумом вдохнул. Павел поёжился — вообще-то, эти батончики не пахли вообще ничем и вкус у них отсутствовал. Но насыщали они прекрасно.