В Бирюк - Чума [СИ]

— Коса! Воеводовка! Косит впятеро! Против горбуши. Сама режет, сама сгребает! Всегда с сеном будешь!

— Не… кривая какая-то… не… Вот соседи намашутся, обскажут… поглядим.

Новая потребность, новый, прежде не существовавший элемент жизни, вроде возможности во всякую минуту увидеть себя в зеркальце… Вводит аборигена в ступор.

— А эт чё?… А… А на чё?… Ну… Дык, я-т себя завсегда знаю. С отовсюду… А бабе на чё? Я ж на неё смотрю, а ей-то на чё?

Два первых способа позволяют «поднять денег», «набить мошну», вытеснить конкурентов. И снижают уровень производства аборигенов. «А на чё?».

«Общество потребления», при такой психо-полит-экономии, выглядит «заоблачной мечтой». Впрочем, глядя из «натурального хозяйства», из патриархальности, многое в экономике 21 века выглядит… розовыми слонами накурившегося наркомана.

Для сравнения: в Столыпинскую реформу из 13,5 млн крестьянских домохозяйств выделилось из общины и получило землю в единоличную собственность 1,436 млн (10,6 %, на 1 января 1916 года). За десять лет. При мощнейшей юридической, административной, финансовой, транспортной… поддержке государства.

Здесь все, от соседа до князя — против.

Дважды я пытался убедить Живчика, что увеличение сбора зерна — это хорошо. И он, конечно, соглашался. Молебнов предлагал провести, крестных ходов, водосвятий…

Что таких хозяев надо поддержать: дать льготы, облегчить выход из общины, помочь с межеванием… И тут он полностью отказывался.

— Крестьянство — плоть «Святой Руси». Русь стоит от Рюрика три века. И ещё столько так же стоять будет. Потому ничего менять не следует.

Это — неправда.

У Рюрика не было феодалов-землевладельцев. Его дружина жила на корме князя. Князя нанимала община. Вещему Олегу платили «по гривне за голову». У него не было податей. Регулярный прямой налог на Руси от Святой Ольги с её «полюдьем» и погостами. Само крестьянство при первых князьях жило иначе, называлось иначе (по племенам). Даже размер общины за три века изменился.

И через три века будет по-другому: Иван III, пытаясь защитить Русь от татарских набегов, запустит «крепостное право». Дав дворянам землю, прикрепит крестьян для её обработки. Иначе конного бронного воина в войско не собрать.

С Живчиком мы поговорили резко. Разошлись взаимно недовольные. Я заткнулся. На время.

Картинка получается грустная.

Для прогресса нужны города. Городам нужен хлеб. Не «вообще» — «товарный». Крестьянин товарного хлеба не даёт. При «торжестве натурального хозяйства» больше сеять у него причин нет. Производить излишки его заставляют силой. Княжеские мытари, требуя подать, или боярская челядь, требуя оброк. В обоих случаях за спиной сборщиков маячат железяки «группы лиц».

Государство — организованное насилие. Я об этом — уже и неоднократно…

Государство — заставляет создавать излишки (прибыль).

Прибыль — ресурс прогресса.

Итого: прогресс = насилие.

«Изнасилование широких народных масс», здесь — русского народа.

Коллеги, вы как? Ощущаете в себе «злыдня писюкастого» нац. масштаба? — Без этого не будет «излишков». Не будет и прогресса.

Три пути, позволяющие попандопуле не уморить своих людей голодом.

1. Увеличить налоги.

Пахарям придётся больше пахать, чтобы «заплатить и спать спокойно».

Увы, у нас тут не «Прекрасная Франция», где вся земля поделена. Наши мужики встали да пошли. На новые земли. Они и так постоянно этим занимаются.

2. Раздать вотчины.

Поместья дадут товарный хлеб. Землевладелец, закрепощая земледельца, заставит его работать на пределе сил.

Так поступал Иван III, создавая дворянство, так раздавал вотчины в новых землях Московского государства Иван IV.

Крепостное право будет приближаться к рабству, достигнув пика в «век золотой Екатерины». Пугачёвщина, рекрутчина, Салтычиха…

3. Создать колхозы.

В «Святой Руси» для этого уже есть главное: общая собственность на основное средство производства — землю. Да и прочее, вроде тягла и инвентаря, часто используется коллективно:

То-то «народники» были уверены: стоит грохнуть царя и «всё будет хорошо!». «Русский народ для социализму готов!».

Осталось поставить парторгов и спускать. План по севу. Из какого-нибудь «волостного сельхозотдела».

«Наш колхоз стоял на краю пропасти. Но пришла перестройка, и мы сделали большой шаг вперёд».